– Бог посылает нам испытания в земном пути. И кара эта нам за слабость веры, – промолвила тихо Весея и скрылась за скрипучей дверью.
– Какой-то он злой, твой бог! – воскликнула Ягла в сердцах, зная, что бабушка её слышит. – Силой хочет заставить ему кланяться!
Ягла в первую очередь была зла на себя, а потом уже на бога. Она не понимала, почему этот самый бог забрал у неё всё самое дорогое: сначала батюшку с матушкой, хотя Ягла их и не помнила совсем, теперь вот животинку единственную. Может и правда прогневала она его чем.
Позади послышался шорох травы, девушка вздрогнула и, резко развернувшись к калитке, заметила силуэт, проскользнувший за дерево. Стало смеркаться, от этого стало немного жутко. Ягла сузила глаза, пытаясь понять, кто же там прячется. Узнав Василису, она с шумом выдохнула, улыбнувшись уголком губ, и недовольно покачала головой.
– Выходи, Василиса, вижу куколку твою.
Из-за крепкого ствола раскидистой ели показалась девочка, она смотрела на Яглу тревожным взглядом, но так и не решалась ничего спросить. Ягла молча отворила калитку, впуская Василису во двор. Только теперь заметила она, что в руках у девочки помимо куклы был ещё и венок из тех самых ромашек, что утром принёс Беломир.
– Идём, Ягла? – тихо пролепетала Василиса, теребя пуговичку на куколке. – Яблонька была бы рада, если ты пошла бы…
Ягла удивилась рассуждениям девочки, она ведь догадалась, что корова так и не вернулась, хотя виду не подаёт, что ей Яблоньку ещё пуще Яглы жальче. Некуда теперь уже деваться, нужно уважить Василису, если бы не она – лежать бы теперь Ягле на дне болота рядом с коровой.
– Спасибо тебе, Василиса. – Ягла присела, поравнявшись взглядом с девочкой, и взяла её теплые маленькие ручонки в свои продрогшие. – Где же ты Велеслава сыскала? Как не побоялась с ним заговорить?
– А чего его бояться? На коне мимо ехал, я и остановила. Не боюсь я его! – Василиса искренне удивилась и округлила свои большие глаза. – Ворог он какой? Красивый он, может, когда тоже мне ромашки подарит…
Девочка мечтательно улыбнулась, пряча свои раскрасневшиеся щёчки в венок, будто нюхая совсем уже увядшие цветки. Ягла тоже не удержалась, хихикнула по-детски, сгребла девчушку в охапку и закружила посреди двора.
Тем временем и Велеслав домой воротился. Решил за корой в лес съездить, а получилось воно что! Корову, конечно, жалко, но жизнь человека важнее, тем более хорошего. Наслышан был Велеслав о добрых делах Яглы: она и стариков врачевала травами и совсем маленьких младенцев выходить помогала. Дурное об этих поступках ходило от людей неграмотных, например, что Ягла младенцев крадёт и в печи готовит. Посмеялся тогда Велеслав, услышав такое у колодца от взрослых женщин, а сам смекнул, что к чему. Читал Велеслав много, поэтому и достаточно знал. Если малыш появлялся на свет раньше срока, слабенький, недуги имел всяческие, не набрал сил в чреве у матери, его необходимо было додержать в печи, чтобы он «дозрел». В таком случае у него появится больше шансов на выживание. Поэтому к Ягле и обращались, когда наступала необходимость поддержать того, кто только появился на этот свет.
– Здравствуй, брат!
Из раздумий Велеслава вывел бодрый голос Беломира, который стоял у ворот в новом кафтане и улыбался во весь рот, подбоченившись.
– Я рад тебя видеть, брат! – кивнул Велеслав, спешившись. – Куда нарядился?
