– Я не реву, – ответила Анна, из глаз ее покатились слезы. – Не нужен мне на хрен твой Данила, так же, как и я ему, на хрен не нужна, – Анна накрыла голову одеялом.
– Ань, просто скажи мне, он тебя поимел и на хрен послал? – серьезно спросил Богдан, ситуация ему совсем не нравилась.
Анна молчала, продолжая плакать под одеялом.
– Анька, блин, ты хочешь, чтоб мы с ним друг другу рожи поразбивали?!
Анна взяла себя в руки и присела на постели.
– Богдан, не надо никому ни чего бить, – всхлипывая, сказала она. – Ни куда он меня не посылал. Зачем ты приехал, Богдан?
– За тем, что мать переживает, а ты не говоришь ни хрена, – строго ответил он. – Ань, – уже спокойно сказал Богдан и обнял сестру. – Ну, ты чего? Что там у вас произошло?
– Я боюсь, Богдан. Я не хочу больше ни кому верить. Я не хочу, чтобы меня снова бросили, как ненужную вещь. Зачем мы вообще встретились с ним? – минут 10-ть Анна плакала в плечо брата.
Когда она немного успокоилась, Богдан уложил ее обратно на подушку.
– Чего ж, ты у меня дуреха то такая, Анька?
– Да пошли вы все, – сказала Анна и снова уткнулась носом в подушку.
Богдан печально посмотрел на нее и вышел из комнаты.
– Ну что, Богдан?
– Да нормально, мама. Не переживай. Я поехал, мам, – он поцеловал мать и вышел из дома.
…
– Настюша, милая, я уже в Ижевске. Я к Даниле на часок заеду и домой. Не грусти, малыш мой, я скоро, – Богдан отключил телефон.
Было уже почти 22-00, но он не хотел откладывать на завтра и поговорить с Данилой сегодня. Зачем он все это делал? Взрослые люди сами разберутся. Он очень хотел, чтобы его младшая сестра, поверила, наконец, в то, что не все мужики уроды. Ну, или хотя бы для того, чтобы Данила не думал, что она тупо переспала с ним и свалила. Он не хотел, чтобы кто-то думал так о ней, потому что она совсем не такая.
Когда охранник проводил Богдана в дом к Даниле, тот сидел у камина, опрокидывал в себя коньяк и хмуро смотрел на огонь в камине.
– Здорова, Данила. Можно? – спросил Богдан, видя не особо гостеприимное лицо Данилы.
– Здорова, – все так же хмуро ответил Данила. – Проходи, – он указал Богдану на кресло рядом со своим.
Богдан присел, Данила налил еще один стакан и поставил его перед Богданом.
– Я немного не в форме, извини, – сказал Данила и опустошил свой стакан, затем закурил и снова хмуро посмотрел на огонь.
– Данила, я если не вовремя, так я пойду.
– Богдан, – Данила видел ситуацию по-своему. – Никаких непоняток к тебе. – Он был уже изрядно выпивший. – Ну не сложилось, не срослось, что теперь? Я все понимаю, молодая ( Анна на восемь лет моложе Данилы) красивая женщина. А я? Ну, кто я? Престарелый уголовник, твою мать, – Данила тяжело вздохнул. – Не заморачивайся, Богдан, паршиво мне просто.
– Да у тебя, я вижу тоже, комплексов хватает. Правильно Настя сказала, один у вас синдром, – Данила удивленно смотрел на Богдана. – Она любит тебя, Данила, – Богдан серьезно смотрел на Данилу. – Серьезно любит, но…
– Но, что? – Данила налил себе еще стакан. – Чего ж она тогда спряталась?
– Она не спряталась, Данила, она боится.
– Меня? Или жизни моей шальной? – Данила не надеялся уже ни на что, но все же решил узнать, почему же Анна бросила его.
– Нелепая получилась ситуация, – вздохнув, сказал Богдан. – Отношений она боится, Данила. Не знаю, поймешь ли ты ее. Однажды Анька уже собиралась замуж – верила, любила, ждала и надеялась, а этот осел поимел ее, как смог, и свалил к очередной молоденькой дурочке. Море слез, месяцы замкнутой жизни и, как результат – все мужики уроды, я ни кому не нужна, а счастья мне, судьбой вообще не отписано. Чудес не бывает и принцев тоже. Десять лет прошло, я думал она уже и думать забыла, шутил над ней, монашкой ее называл, а оно видишь, как серьезно все для нее.
