Снова маленькая комнатушка с однотонными стенами, снова цепи на руках… Неужели он нашел меня?
– Тебя продал твой же жених. Каково чувствовать себя настолько ненужной? – мужчина напротив хрипло рассмеялся.
– Что ты хочешь от меня услышать? – я сплевываю кровь на пол и с вызовом смотрю на него. – Думаешь, я буду молить тебя о пощаде? Буду просить меня отпустить?
– Нет, – он качает головой. – Для этого ты слишком гордая. Вся в мать.
На последних словах он срывается на крик и всаживает мне в живот нож. «Главное не закричать! Нельзя доставлять этой мрази такое удовольствие», – бьется в моей голове единственная мысль. И у меня получается – из моего рта вырывается только сдавленный вздох.
– Сука! – кричит мой надзиратель и с размаха бьет по лицу. – Думала, сбежишь? Думала, начнешь жить заново? Хрен тебе! Я буду тебя вечно преследовать!
– Нет… Этого не может быть. Это все нереально… – шепчу, под конец срываясь на крик: – Я же сбежала! Ты должен быть мертв! Ты нереален!
В ответ мой мучитель опять смеется. Этот смех оглушает. Он идет как будто из каждого угла моей клетки. От него невозможно спрятаться. Я даже не могу заткнуть уши, потому что мои руки прикованы к стене. И тут сквозь этот чудовищный смех продирается знакомый встревоженный голос:
– Лекса! Лекса, проснись! Лекса, ну давай же! – голос готов сорваться в истерику. И тут я вспоминаю, кому он принадлежит. Митя!
Я резко просыпаюсь и подскакиваю с кровати, в моей руке призванный кинжал, а сама я не заметила, как выставила его вперед в защитном жесте.
– Ты проснулась, – облегченно выдохнул мальчик, пока я пытаюсь до конца осознать, что это был всего лишь очередной кошмар. – Я будил тебя, но ты не просыпалась. Ты кричала во сне. А я не мог тебя разбудить. Лекса, это было так страшно.
Не обращая внимания на нож, он подбежал ко мне и обнял. Я немного заторможено положила свободную руку ему на голову и растрепала волосы.
– Что тебе снилось, девочка? – спросил стоящий на пороге комнаты Беримир.
– Прошлое, – еле слышно шепчу я, и, не желая видеть, в старческих глазах жалость, пытаюсь сменить тему: – Уже рассвело… Хорошо же я вчера выложилась, раз меня так разморило. Пора собираться, наверное.
– Но я же так и не рассказал тебе, что узнал! – восклицает юный разведчик.
– Моя Мила как раз накрыла на стол, так что умывайтесь и приходите завтракать, – сказал староста и вышел из комнаты.
Как только с банными процедурами было покончено, мы все вместе сели за стол. Митяй опять стащил себе на тарелку целую гору пирожков, и, с явным наслаждением, уплетал их за обе щеки. Я же ловила на себе сочувствующие взгляды хозяев дома.
– Что же с тобой такое приключилось в жизни, дочка? – первой не выдержала Всемила. – Когда я вчера тебя умывала и переодевала, заметила шрамы. Никогда бы не подумала, что на теле может быть столько отметин.
– Скажем так, у меня очень своеобразная семейка. Она как раз и наполнила мою жизнь незабываемыми моментами, следы от которых остались со мной, – туманно ответила я, надеясь, что на этом разговор будет закончен.
