Вокруг сновали военные, туда и обратно проносились машины и отряды бойцов. Гудела сирена, выкрикивались команды, откуда-то из-за домов валил густой дым. В воздухе витало напряжение и, если не паника, то по крайней мере явная неприкрытая тревога.
Ханс влетел в здание штаба, мигом оказавшись у стеклянной проходной. Здесь столпотворение лишь усилилось, люди суетились, стремясь одновременно в разные стороны. Растолкав случайных встречных, дознаватель подскочил к дежурному.
– Кто тут главный?! – рявкнул Краузе, – Кто управляет этим бардаком?
Военный потянулся было к оружию, но рядом тут же оказался Вольф, только и ждавший, кого бы скрутить в бараний рог. Солдат беспомощно пискнул, когда его шея оказалась сжата тисками стальных пальцев. Стрелок застыл рядом с пулевиками наготове, Ханс бессвязно ругнулся.
– Спецгвардия! – он помахал перед лицом постового удостоверением, – Хватит уже играть в секретность! У нас срочное дело к командиру части!
– Генерал Хартман… – прохрипел дежурный, – … прямо по коридору и направо…
Последние слова он произнес уже вслед удаляющейся троице.
Для проформы постучав по двери, Ханс тут же ее распахнул, входя в кабинет к высокому начальству, Вольф и Ян не отставали ни на шаг. Из-за широкого слота на посетителей глянул мужчина средних лет, в сером кителе и с легкой сединой на висках. Он не успел ничего сказать, потому что зазвонил один из многочисленных телефонов, коими была уставлена половина внушительной столешницы. Генерал схватил трубку, раздраженно вслушиваясь в хриплый голос, доносящийся из динамика. Входная дверь закрылась, отрезая лишние звуки.
– Да! Нет! Сейчас не время! – рявкнул Хартман, – Перезвони завтра! А лучше – никогда!
Он со звоном опустил трубку на место, но тут же раздался новый звонок. Рука метнулась по столу, выискивая нужный аппарат, генерал вновь припал к телефону.
– Так точно! Возьмите вторую роту! Оцепить ангар! – он отдавал отрывистые команды, не дожидаясь подтверждения, – Под личную ответственность! И потушите, наконец, чертов пожар!
Трубка лязгнула, вернувшись на рычаг, военный грозно глянул на вошедших.
– Спецгвардия, старший дознаватель Краузе, – доложил Ханс, протягивая удостоверение.
Генерал хмуро кивнул, даже не глянув на корочки. Звякнул очередной телефон, Хартман привычным движением поднял трубку, тут же бросив ее на место.
– Что вам угодно? – сурово поинтересовался он.
– Отзовите людей, генерал, – вкрадчиво произнес Краузе, – Отзовите погоню! Во избежание ненужных жертв…
– Ты с ума сошел, сынок? – изумился офицер.
Он был старше Ханса едва ли вдвое, но обращение «сынок» от брутального вояки прозвучало на удивление органично.
– Вы не представляете, с кем имеете дело!
– Да кем бы он ни был! – покачал головой Хартман, – Ты думаешь, можно просто так вломиться на мою базу, устроить диверсию, угнать грузовик с особо опасным грузом и запросто скрыться? Уверяю, его возьмут! И скорее всего – мертвым…
Ближайший телефон задребезжал заливистой трелью, генерал схватился за трубку, разом позабыв про гостей.
– У аппарата! Да! Нет, не сообщай никому… Я сам! Добро! Поднимайте дирижабль!
Ханс беспомощно оглянулся, понимая, что здесь ничего больше не добьется. Будь в распоряжении больше времени, можно было бы разговорить генерала, убедить, подружиться в конце концов. Но не сейчас. В экстремальной ситуации военный настроен действовать по своим шаблонам, не прислушиваясь к мнению посторонних гражданских.
