А сейчас? Тело так же худощаво. Да, мы стали старше, мудрее в чём то, но полюбить? Я подошёл и сел рядом.
– Ты понимаешь, что попало в наши руки? Эта формула может навсегда закончить войны. Конфликты отпадут сами собой.
– 10 минут назад ты думал, что препарат делает из солдат суперсолдат.
– Да, но… Понимаешь, мне не хочется воевать, я хочу, знаешь… ну просто жить, сделать то, что так долго откладывал. Сейчас мне кажется это такими нелепыми отговорками, я так многого себя лишал, не разрешал. И всё почему? Нерешительность, стеснение, скованность – всё это по рукам и ногам удерживало меня от самой жизни.
Я не перебивал, слушал.. и червяк сомнения медленно подгрызал меня изнутри.
А что, если препарат не только обостряет способности и инстинкты, но также проявляет все тёмное?
Коля всегда был добрым самоотверженным парнем и воевал только на джойстиках. А сейчас, разглагольствуя о мире во всём мире, он тонул в собственных фантазиях. Я чувствовал, что не всё так просто, и, попав в плохие руки, эмульсия проявит всё потаённое…
– Проявитель.
– Что? – сбивчиво спросил Коля.
– Я думаю, надо дать название препарату «Проявитель»
Друг смущённо улыбнулся. Ненадолго. Улыбка так же быстро исчезла, как и появилась. Его лицо вытянулось, краешек уха дёрнулся, и я сам обратился в слух.
Где-то на расстоянии метров 300 шёл отряд, тяжело ступая по лесной чаще. Я слышал, как кожаные сапоги ломают сухие ветки, как скрипят под ногами еловые шишки.
– Как? – спросил я.
Коля побледнел. Пождал губы.
– Я сказал матери… Что? Ты же знаешь, что я всегда всё рассказываю.
– Ну что, расскажешь тогда тем 14 вооружённым людям об идее мира во всём мире?
– Пятнадцати. – поправил он.
Я ухмыльнулся, ожидая ответа.
– В другой раз.
Мы бросились бежать, чувствуя, как по пятам следует отряд бойцов.
Две тёмные тени, жужжа, проскользили вдоль кустарника.
Не сбавляя темп, я взглянул на небо и в свете солнца увидел два зависших в воздухе квадрокоптера. Останавливаюсь. В глазах пляшут белые всполохи.
Просканировав землю в поисках камня, я остановил взгляд на спиленной коряге. Толстая высохшая ветка длиной не больше полуметра стала альтернативой камню. Разбежавшись, я прошибаю основание ветки ногой, и та с хрустом вылетает на землю. Молниеносно рассчитав траекторию и прикинув вес ветки, я сделал замах и со всей силы запульнул в один из квадрокоптеров. Конец палки угодил в пропеллер, дрон повело и, потеряв управление, он угодил в пышную сосну. Клацанье пропеллеров, бряканье и треск корпуса попеременно обрушивают вверх тормашками кусок пластика на землю. Один из пропеллеров ещё крутится, тонкая струйка дыма поднимается вверх. Коля, разбежавшись, добивает его ногой.
Второй квадрокоптер поднимается выше и улетает. Сзади доносятся приказы капитана, и.. я чую запах псины?
Всматриваюсь. Зрения убегает далеко вперёд, на 40-80-140 метров, и я фиксирую припавшую носом к земле овчарку.
Коля держится за бок, беготня его вымотала.
– Дай себе команду собраться. Усталость в твоей голове.
Морщины на его лбу разглаживаются. Дыхание восстанавливается.
– Готов?
Он кивает.
Мы бежим вглубь леса. По звуку квадрокоптера я понимаю, что он держит нас в радиусе видимости, оставаясь на безопасной высоте. Мы в ловушке, если только…
– Нам надо разделиться! – кричу я, перепрыгивая ручей.
Земля влажная, ботинки на два сантиметра проваливаются.
Коля, кивнув головой, побежал направо, я беру левее.
