Оставшись один он включил и проверил зарядку смартфона, всего 7 процентов. Надо найти укромное местечко, чтобы подзарядить. И ещё, чтобы без помех прочитать послание.
В тени глухой кирпичной стены соседнего здания расположились два утомлённых работой, жизнью и ежедневным алкоголем грузчика. Герман вежливо поинтересовался, где они обычно обедают и можно ли там перекусить прямо сейчас. Один из пролетариев снизошёл до разговора с «интеллигентом» и объяснил, как найти забегаловку «Уйгурская кухня», владельцы которой выдают себя за китайцев.
– Там дёшево и вкусно, но Вам там вряд ли понравится, – недобро покосился он на дорогой чемодан, но потом заглянул в глаза Германа, хищный интерес поугас. – Там народ попроще обитает, работяги вроде нас, цыгане да мигранты всякие.
– Я не привередливый, спасибо.
– Выбери лагман, не отравишься, – крикнул ему вдогонку второй грузчик.
«Уйгурскую кухню» он нашёл по запаху калёного растительного масла, жаренного лука и неведомых восточных пряностей.
Внутри брезгливо огляделся, да санитарный инспектор сюда точно не заглядывал. К счастью. Возможно, только благодаря этому прискорбному обстоятельству и сохранились не рафинированные, не низведённые до фастфуда ароматы уйгурских блюд.
Вытяжка не работала, её заменял сквозняк через открытые окна. Ароматы жареного, варёного, печёного смешивались с чадом открытого огня. А поверх всего этого благоухали чеснок, базилик, кинза и ещё десятки незнакомых трав и специй.
Эта фантасмагория запахов отпугивала и манила, хотелось сбежать, но прежде попробовать, что же тут такое готовится.
Одинокий прокопчённый повар, средних лет китаец, одновременно что-то жарил, варил, шинковал, обслуживал и рассчитывал посетителей.
Герман попросил лагман, лепёшку и не сумев определиться с напитками стакан дешёвого лёгкого вина.
Погрузил еду на поднос и не выпуская из левой руки чемодана, двинулся к столу в дальнем углу дворика с подносом в правой.
Такой порцией можно было бы накормить целую команду малахольных менеджеров интеллектуального труда. Но, что действительно поразило Германа, – блюдо было красивое! И при этом очень горячее. Он отломил кусочек лепёшки, обмакнул её в тарелку, дал пропитаться и отправил в рот. М-м-м-м! Вкуснятина. Это надо есть горячим. Послание подождёт.
Вокруг за столиками сидели те, кто показался бы вызывающим и подозрительным на центральных вылизанных улицах. Здесь же они были просто люди. Цыганки за соседним столом, не набросились на него с предложением погадать, а похожие на мелких наркоторговцев парни не предлагали свой товар. И уж точно никто не собирался его ограбить, по крайней мере прямо здесь и сейчас.
Насытившись, он пригубил вина. Хватит отлынивать, пора заняться делом. Герман достал пакет:
«Здравствуй, Герман! Если ты это сейчас читаешь, значит всё в твоей-моей-нашей жизни не так уж плохо. Во всяком случае, тебе удалось невредимым покинуть отель, и тебя не ограбили, не отняли чемодан. Но на этом хорошие новости заканчиваются.
Плохая же новость в том, что если ты читаешь это письмо, значит ко мне или к тебе, если тебе так удобнее, увы, не вернулась память. А я так на это рассчитывал! Это послание я оставил тебе на самый крайний случай. Это даже не план «Б». Это жест отчаяния. Всё вышло из под контроля, будущее опять непредсказуемо. И ничего нельзя ни изменить, ни переиграть. Прежде всего, прими как данность – это не игра, не сценарий, это – реальная жизнь!
