– Вот оно! Теперь сомненьям точно конец! – счастливо воскликнул Вараздат.
Тер-Андраник напряжённо кивнул, поводил бровями вверх-вниз и приказал идти на новый ориентир. Оставалась вероятность ошибки, но источник дыма находился совсем близко. Вскоре они увидели скачущего им навстречу гонца, теперь это был Гор, и его узнали сразу.
– Они свернули к югу, да так резко, что нам пришлось помедлить с вестью, – выпалил он, приблизившись.
– Что там произошло? – спросил тер-Андраник.
– Они резко повернули, вошли в ближайшую деревню и учинили там дикую расправу.
Тер-Андраник нахмурился и молча смотрел, как клубы дыма окрашивают голубое утреннее небо в цвет спелой сливы… История очень странная, вероятнее всего их пытаются обвести вокруг пальца – что ж, если и так, то теперь уже не оставалось ничего, кроме как клюнуть на наживку.
– В Гехи, думается, уже заметили дым и скоро вышлют отряд, – произнес Вараздат.
– Но покуда они выступят – может слишком поздно оказаться, мы вмешаемся раньше, – после этих слов тер-Андраник жестом скомандовал отряду двигаться дальше.
Они почти достигли цели: от горящей деревни их отделяла только гряда каменистых холмов. Забираться наверх не стали, потому что Гор показал небольшой проход к деревне, который не требовал восхождений. Когда поселение открылось их взору, тер-Андраник окончательно понял: всё происходящее – не более чем уловка для отвода глаз. Неказистая деревушка, в которой не нашлось бы и сотни жителей, горела она не целиком – несколько строений, причём амбары и хлева. Для грабежа и боя возгорание необычное, наживу чаще ищут в домах, и дома в таких случаях загораются в первую очередь. Здесь же налицо намеренный поджог того, что станет как следует дымить, причём сделанный на скорую руку.
Тут подоспели Азат и Езник, вид они имели потрепанный и усталый, но с возложенной на них задачей следопыты справились, поэтому держались спокойно и уверенно. Тер-Андраник вместе с Азатом поднялись чуть выше по склону, откуда им открылось неутешительное зрелище: на узких улочках лежали неубранные трупы – преимущественно местных; несколько десятков воинов мастерили завалы на въезде, видимо, готовились к обороне. Восточный край деревни скрывался за выступающим к середине плато холмом, но Азат сказал, что ту сторону тоже укрепляют. В середине деревни происходило движение: группу местных жителей, очевидно тех, кто уцелел при нападении и не успел скрыться после, гнали к небольшой церкви из туфа – обычное дело в таких случаях. Когда все люди войдут внутрь, церковь, вероятно, подожгут, но, возможно, их просто оставят там на время боя, чтобы не оказывали поддержки врагу. В любом случае нет никаких оснований рассчитывать на милосердие грабителей и убийц; жизни христиан теперь повисли на истончившейся бечёвке, другой конец которой держали воины тер-Андраника.
Времени разгадывать загадку этого жестокого представления священник не имел, было необходимо нанести удар. Вполне возможно, они уже упустили то, что искали, и сейчас просто вцепились в приманку с наивностью крестьянской дочки, слушающей хвастливые речи нахарраского сына, ну что ж, это их осознанная жертва. Да, существовал и другой путь: обойти деревню и отправиться на разведку дальше, вполне вероятно, что ключ к разгадке всего скрывался где-то рядом. Но за это пришлось бы здесь и сейчас заплатить жизнями десятков ни в чём не повинных людей, пределы земных желаний которых наверняка ограничивались лишь стремлением к спокойной трудовой жизни – подальше от войны. Служа царю, тер-Андраник старался никогда не забывать о том, что он священник, а священник не может пройти мимо безвинно страдающих людей и оскверняемой церкви. «Впрочем, – сказал он сам себе, – сан тут ни при чём, тот, кто сможет взять и пройти мимо такого, не имеет права называть себя ни христианином, ни мужчиной».
