– Возмутительно! На прошлой неделе ключ отдавали за одну зеленую, а сегодня уже требуют синюю!
– Консервные банки по дешевке! Две банки за две красных!
– Не пытайтесь мне доказать, что у этого носка нет дырки на пятке! Вы что, за дурака меня принимаете?
– Что это за цветные бумажки? – спросила Лиза. Несмотря на все обстоятельства, она не могла побороть свое любопытство. Повсюду троглоды обменивались маленькими клочками цветных бумажек – красными, синими, зелеными, желтыми. Некоторые бумажки, как показалось Лизе, были вырезаны из конфетных фантиков или поздравительных открыток, другие напоминали клочки оберточной бумаги.
Крыса замедлила шаги и удивленно посмотрела на Лизу.
– Вы же не думаете, полагаю, что на рынке все вам отдадут бесплатно? – сказала она, покачивая головой. – Правда, лично я никогда не понимала, почему все у вас там, Наверху, так любят зеленые бумажки. Мне всегда больше нравились розовые. Конечно, это очень редкие бумажки… доставать их сложно… но они очень, очень ценятся… за пять-шесть розовых троглод может даже свой дом продать…
– Но… – Лиза хотела напомнить, что в ее мире люди используют настоящие деньги, а не какие-то фантики, но подумала о том, что все равно не сможет объяснить, в чем разница между деньгами и клочками бумаги, и потому ничего не стала говорить.
– Покупайте крышечки от бутылок! Покупайте крышечки от бутылок! Всего за две красных!
– Батарейки! Использованные батарейки! Только у нас! Лучшие на всем рынке!
Пока Лиза и Крыса шли по рынку, некоторые троглоды окидывали их удивленными взглядами, но большинство из них продолжали заниматься своим делом – толкались возле палаток, приценивались, торговались. А чего только не увидела Лиза в этих палатках! Они были буквально забиты маленькими вещицами, которые люди считают потерянными – носками, старыми ключами, тюбиками губной помады, солнечными очками, почтовыми уведомлениями, пачками жевательной резинки…
Лиза вспомнила, как ее отец однажды сказал: «Очки не могут вот так взять и убежать сами по себе». И он был прав. Очки не убегают, их уносят с собой троглоды.
Лиза даже вздрогнула, представив себе, что множество таинственно пропавших за последние годы вещей – лист с наклейками бабочек, которые она собирала во втором классе, ее любимая хрустальная заколка для волос, доставшийся ей от бабушки медальон, – все это окончило свой путь здесь, на рынке троглодов.
Кроме того, она вспомнила, что ей уже доводилось видеть троглода. Это его коричнево-серая шкурка промелькнула тогда под кустами возле их дома.
– Всего лишь на прошлой неделе я видела троглода на нашем дворе, – выпалила Лиза. Сейчас они с Крысой подошли к концу рынка, и здесь стало немного тише. – А я подумала, что это гном.
Крыса залилась звонким смехом, словно услышала что-то очень забавное, и хохотала долго-долго, а затем промокнула кончики заслезившихся глаз своим носовым платком и сказала:
– Гном! Потрясающе!
– А что… разве гномы не существуют? – спросила Лиза.
– Ну, почему же, еще как существуют, – ответила Крыса, пристально посмотрев на Лизу. – Но кто когда-нибудь слышал о том, чтобы у нас жили гномы? Это северные существа. Южнее одиннадцатой параллели ни один гном жить не может, умрет от жары.
Лиза почувствовала, как у нее потеплело внутри. Значит, Анна была права, когда говорила, что гномы любят холодный климат.
Но это означает и то, что верны и все ее слова относительно прядильщиков. От этой мысли в животе Лизы вновь похолодело.
