Официант принял у них заказ – томатный суп и бараньи котлеты для него; жареную камбалу для нее, самое простое и быстрое блюдо в меню. Ей было стыдно, что она, несмотря ни на что, очень проголодалась.
Она подняла на него глаза. Уильям, в его безупречном костюме, смотрел на нее властно и слегка нетерпеливо. Он все-таки красивый, на свой бескровный манер – хотя свирепая малярия, результат поездки в Индию, все еще окрашивала его кожу в желтовато-восковой цвет.
После нескольких пустых комплиментов Уильям огляделся по сторонам и понизил голос.
– Ты уверена, что они тебе нужны? – Он дотронулся пальцами до конверта.
– Да, – ответила она. – Спасибо. – Она приняла решение еще до этого разговора и даже не пыталась объяснить себе мотивы.
Он ждал, что она скажет еще что-либо, его наманикюренные пальцы барабанили по скатерти. Какие они чистые, как аккуратно удалены кутикулы. Она вспомнила, как он тер их щеточкой в ванной.
– Ты собираешься вернуться?
– Да.
– На свои средства?
– На свои средства. – Она слегка прикусила губу.
Он шумно вздохнул.
– Могу я напомнить тебе, что у тебя нет денег, или, скажем так, их очень мало?
Она принудила себя не отвечать ему. Не надо говорить лишнего.
Он сдавил булочку, крошки рассыпались по тарелочке. Взглянул на Виву холодными серыми глазами, в которых когда-то светилась искренность. Официант принес суп.
– Ну ради чего ты все затеяла? – Он аккуратно поднес к губам ложку супа. – Я считаю, что это абсолютно нелепая идея. Совершенно безответственная.
– Вы довольны супом, сэр? – К ним подошел жизнерадостный официант. – Еще масла для мадам?
Она махнула рукой – не надо.
– Подожди, не уходи, – холодно сказал Уильям, когда она отодвинула свой стул.
Он дождался, когда официант удалился и не смог бы их услышать.
– Послушай, Вива, – заговорил он снова, – было там что-то между нами или не было, но я все-таки чувствую свою ответственность за тебя. Я не могу допустить, чтобы ты уехала вот так; я должен выяснить другие детали.
Она посмотрела ему в глаза.
– У тебя есть какие-то сомнения насчет того, что произошло между нами?
– Нет. – На этот раз их взгляды встретились. – Но в Индии ты не увидишь ничего хорошего, и меня тревожит, что это тебя огорчит.
Она с сомнением покачала головой.
– Чуточку поздновато тебе тревожиться за меня, Уильям. Согласись.
Когда-то она сохла по нему, бродила по улицам возле его дома в надежде увидеть его хоть издали; научилась беззвучно рыдать в подушку, когда в общежитии выключали свет.
– Вива, я…
– Уильям, прошу тебя…
Она взяла конверт. Несколько крошек ржавчины просыпались в дыру и испачкали скатерть возле солонки. Он нахмурился, когда она убрала ключи в сумочку.
– Все решено, – сообщила она. – Одно из преимуществ сиротства для меня заключается в том, что я вольна делать все, что хочу.
– Как ты проживешь там без денег?
– Я уже нашла двух человек, готовых мне платить за то, что я стану сопровождающей и наставницей. И потом, у меня есть несколько адресов в Индии.
– Наставницей! Ты хоть понимаешь, насколько безрассудно ты поступаешь?
– Еще я буду писать для журнала.
– Откуда ты знаешь? – На его щеках появились яркие пятна. Теперь она видела, что ему невыносима мысль, что он ничего не держит под контролем. Ему удобнее иметь дело с подраненной птичкой.
– Старт уже сделан. – Она не собиралась рассказывать ему, как ее все это пугало.
Он покачал головой и заслонил глаза ладонью, словно желая отгородиться от ее глупостей.
