– О’Хари, пойдем выгуляем мопсов. – Он называет меня О’Хари (сокращенно от Мата О’Хари), потому что я ирландка и у меня загадочное прошлое, а я не возражаю против его легкой иронии.
Мы взяли каждый по мопсу, пристегнули поводки, захватили мешки для какашек и отправились вокруг квартала. Свет долгого дня едва начал тускнеть. Я ознакомила его с теми почти не существенными темами, которые являются составляющими брака. Ехать ли на крещение его внучатой племянницы в Де-Мойн? Нет. Насколько забор задней части сада нуждается в покраске «Руст-олеумом»? Да. Можно считать мимолетные брызги сегодня днем дождем? Нет, черт побери. Это все нормально и буднично.
Когда мы вернулись, на моем телефоне дожидалось текстовое сообщение от Коулмен. Она спрашивала, смотрела ли я видео. Выглядело оно так: «Смтр вид?»
«Не доставайте», – с трудом напечатала я ответ, еще не освоив сокращения.
Затем, поскольку телефон оставался в моей руке, созвонилась с Заком. Гляжу кино, сказал он. Нет, еще не решил, когда поеду домой.
Я глянула в черное окно на купленную Джейн статую святого Франциска в полный рост, сидевшего на скамейке рядом с купальней для птиц, а за ней – на уже темнеющий силуэт Маунт-Леммон: ее вид в прошлом успокоил мою душу. Из нашего окна не была видна дорога, по которой мы поднимались на северный склон. В то же время гора заставила меня представить мумии в брошенных машинах, и отныне всякий раз так оно и будет.
Стряхнув эту мысль, я соблазнила Карло пойти спать пораньше и тем самым предотвратила продолжение расспросов. Мною невозможно манипулировать. Должна признаться, есть что-то в криминальных происшествиях, некий оттенок печали, что делает меня игривой. Карло все еще поглядывал на меня с невысказанными вопросами, но через несколько мгновений воодушевился.
Позже, прислушиваясь к сопящему во сне мужу, я подумала: надо бы встать и сходить просмотреть то видео. Потом я услышала голос сестры Марии Терезы на уроке религии в моем четвертом классе: «Довольно для каждого дня своей заботы». Когда тебе десять лет, не так важно, сколько было забот и были ли они вообще. Но сегодня я поняла сестру Марию Терезу. В этот день забот было достаточно. А видео может обождать до раннего утра – утром мой дух вполне крепок, чтобы противостоять тому, что увижу на этой записи. Я встала, приняла таблетку снотворного, дабы придержать поток мыслей, и отправилась спать.
В приличный утренний час я набрала мобильный Зака и оставила сообщение. Ответа не получила и, решив, что его мобильный не в порядке, позвонила в номер гостиницы, затем – на ресепшен, и мне сообщили, что он не выписался. Неотвязная мысль, стоит ли рассказать Заку, что Флойд Линч, возможно, не убийца, и Карло, продолжавший странно на меня поглядывать, нервировали меня.
Но я так и не нашла в себе сил посмотреть видео. Как это объяснить? Например, как ощущать опухоль, которая, скорее всего, пустяковая, но не чувствовать готовности показать ее доктору.
Карло вышел зачищать и красить забор заднего двора, а я отправилась в спортзал и поработала со свободными весами, но упражнений мне показалось недостаточно.
Это был тот самый день, когда я решила спуститься к старому руслу поискать камушки и проветрить голову, хотя жара стояла африканская. И позволила насильнику-убийце затащить себя в его фургон.
Я вытянула из стойки для зонтиков свою тросточку для ходьбы, которую брала с собой, когда мы ездили на Маунт-Леммон искать мумии. Я не то чтобы хилая, просто трость нужна для равновесия и защиты от изредка встречавшихся ядовитых змей – гремучников. В свой пыльный рюкзак я положила бутылку с водой и садовые перчатки. Мобильный сунула в боковой карман свободных штанов. И направилась вниз по Голдер-Ранч-роуд к сухому руслу Каньяда-дель-Оро-Уош, что тянулось под мостом.
