– Хорошо. Вера, с кем ты там?
– Ни с кем. Одна.
– Надеюсь, ты говоришь правду.
– До завтра! Позвони мне домой, попозже.
– Мне не нравится твой тон.
– Здесь плохая связь.
– Связь отличная. А вот у тебя голос какой-то не такой. Не такой, как обычно.
– Я… неважно себя чувствую.
Последовала долгая пауза. Вера покосилась на Оливера, который вертел в руках бутерброд, как будто изучая его.
– Любимая, прошу тебя, расскажи: что ты чувствуешь?
– Просто чувствую себя неважно.
– Как именно?
– Как всегда.
– Тошнит?
– Да. Не понимаю, почему Джулс Риттерман до сих пор не звонит. Тебе он ничего не говорил?
Отчего-то ее последний вопрос успокоил Росса.
– Джулс? Нет. Я сам ему дозвонюсь, добьюсь от него… Я люблю тебя, Вера. Я правда очень тебя люблю, милая. Ты ведь знаешь, правда?
– Да.
– Я перезвоню тебе попозже. Я тебя люблю.
– И я.
– Скажи, что любишь меня.
– Конечно, ты ведь знаешь, – примирительно ответила Вера.
– Нет, скажи сама. Скажи мне, Вера!
Еще один быстрый взгляд в сторону Оливера, потом напряженно:
– Я люблю тебя.
– Я тоже тебя люблю.
Росс отключился.
Вера кинула телефон в сумку. Оливер посмотрел на нее:
– Извините. Надеюсь, из-за меня у вас не будет неприятностей?
– Нет. – Вера пожала плечами. – Просто… мой муж такой собственник!
– Его трудно винить. Наверное, я бы тоже стал жутким собственником, будь вы моей женой.
Она поспешно отвела взгляд; лицо залилось краской, но она улыбалась.
– Вам правда нехорошо?
– Мне… прекрасно!
Он засмеялся:
– Знаете, однажды я услышал замечательное определение зануды. Зануда – человек, который лишает вас одиночества, не обеспечивая обществом. По-моему, так можно описать множество браков.
– Росс не зануда и никогда им не был, – горячо возразила Вера и сама себе удивилась: почему она так рьяно защищает мужа?
– Не обижайтесь… я вовсе не имел в виду…
– Ничего, все в порядке. Я хотела сказать…
Вера не знала, почему вдруг кинулась на защиту Росса. Она вовсе не хотела говорить ничего подобного. Как будто тень Росса окутывала ее… Темный страх, от которого она никогда не сможет освободиться, – не важно, насколько она от него далека. Во многом она боялась за Алека. Страшно представить, как их развод отразится на мальчике! Росс будет использовать сына как заложника и постарается не выпустить его из своих когтей. Это гораздо, гораздо страшнее, чем мысли о том, что Росс может сделать с ней самой!
Оливер принялся за бутерброд. Она опустила голову и посмотрела на свой сэндвич, но аппетит пропал.
– Я хочу сказать, – продолжила она, – Росс не зануда, но это не значит… – Голос ее прервался.
– Не значит?.. – эхом отозвался Оливер.
Вера улыбнулась:
– Расскажите о себе. Расскажите о вашей жизни после развода.
– Что ж. – Он смущенно и лукаво улыбнулся. – Я храню целибат.
– Серьезно?
– Восемь лет. Так что, если ваш муж будет ревновать, скажите ему. Я говорю правду.
– Почему? – спросила Вера. – У вас есть особая причина или вы просто не встретили никого?
– Знаете, что такое цинь-ци?
Вера покачала головой.
– Так китайцы называют сексуальную энергию. Они верят: если управлять этой энергией, сохраняя целибат, она превращается в высшую энергию, которую можно применять на духовном уровне для целительства. Я хотел попробовать сконцентрироваться и достичь высших уровней сознания. Я много учился и подсчитал: это именно то, что нужно. И я принял решение. Кроме того, я еще не встречал женщины, которая заставила бы меня захотеть пересмотреть свое решение, – он снова повернулся к Вере, его лучистые серые глаза смотрели на нее в упор, – до тех пор, пока не встретил вас.
