– Ты и это знаешь?!
– По вечерам, когда нечем заняться, я включаю свое «видео»…
Он перестал жевать и потянулся за чашкой с дымящимся чаем.
– Не обожгись, – двусмысленно обронила Глория.
– Я уже сплошной ожог, – не выдержал сыщик. – У меня все горит! И внутри, и снаружи!
Он осторожно попробовал чай и бросил на нее взгляд исподлобья. «Мы будем спать в разных комнатах? – читалось на его лице. – Разумеется, да. Никто не сомневался».
– Остынь, Рома. Завтра тебя ждет чудодейственное лекарство от ожогов. Она совсем юная… свежая, как весенний цветок.
– К сожалению, пузатый шмель уже собрал с этого цветка первый мед.
Лавров думал, почему люди так странно устроены? Хотят одного, а делают совершенно другое. Почему он не обнимает, не целует женщину, которая ему дороже всего на свете? Почему притворяется ловеласом, готовым развлекаться с любой покладистой красоткой?
Тем временем Глория подбирала правильные слова, которые дойдут до его сознания.
– Откажись от этой работы. У тебя еще есть время.
– А то что будет? Меня убьют?.. И черт со мной! Может, я этого и добиваюсь!
Он смотрел на мягкие пряди ее волос, на ямку под шеей и терял ощущение реальности, переставал соображать, что говорит, что делает. Она доводит его до умопомрачения! Холодная, бесчувственная бестия…
Глория в очередной раз убедилась, что не в силах предотвратить ход событий. Лавров ее не слушает. Он уже выбрал одну из «расходящихся тропок» и не собирается сворачивать. Это его путь. Ей лучше не вмешиваться. Пока он сам не обратится за помощью.
– Ты хочешь умереть? – сухо молвила она. – Что ж, вперед, мой рыцарь. Тебе предстоит жесткий поединок.
– А кто обещал, что будет легко?
– Люди обожают усложнять себе жизнь.
– В этом-то и фишка! – хохотнул он. – Неужели ты испугалась за меня? Глазам своим не верю! Побледнела. Только ради этого мне стоит выходить на ринг.
– Это бой без правил. Ты хоть знаешь, кто твой противник?
– Скоро узнаю, – хорохорился Лавров, хотя по коже побежали ледяные мурашки. – Или ты предлагаешь мне сдаться еще до драки?
– Я советую не ввязываться в драку.
– Поздно…
Глория опечалилась. Ее удел – наблюдать за тем, как он либо сломает себе шею, либо выстоит. Она не видела развязки. Впереди брезжил кровавый туман…
– Будь осторожен, Рома.
– Пойду-ка я спать, – с сердцем произнес он.
– Погоди! Запомни, что бы ни случилось, не трогай камни!
– Какие еще камни?.. Бред…
Он удалился, не пожелав ей спокойной ночи. Должно быть, почувствовал, что это бесполезно.
Глория легла в постель и попыталась успокоиться. Почему она сказала Лаврову про камни? Сорвалось. Какие-то камни нельзя трогать, это точно. Но какие?
Из головы не шла умершая от родов женщина и ее муж, которых она видела во сне. Выходит, эта давняя история связана с нынешними событиями и… с Лавровым?
– Себастьян Бежевичи… – прошептала она. – Принцесса Умина…
Люди, которые умерли лет триста назад. Цифра сама собой возникла в ее уме. Такое происходило все чаще, и она привыкла получать ответы ниоткуда.
Глория потушила лампу и задремала. Перед ней сразу появился средневековый замок, сложенный из дикого камня и красного кирпича. Крепость стояла на холме. Неподалеку шумела трасса, машины неслись на большой скорости, – вжик! вжик! – обдавая Глорию ветром и выхлопными газами. Судя по указателю, дорога вела из Гданьска в Варшаву.
– Я в Польше? – удивилась она и побрела к замку.
