– Немного, – ответил он, высвобождая руку.
– Какой стеснительный! – произнесла она и засмеялась. Длинная чёлка из-под шляпки запрыгала и заблестела под жёлтым фонарным светом.
Говорили обо всём сразу и ни о чём. Костик скучал, и никакие попытки девушек растормошить его не увенчались успехом. Он вспомнил Катю Иванову, но, как и прежде лицо терялось за странным туманом.
Когда проводили девушек до общежития ткацкой фабрики, Виктор пригласил их домой. Но Сева вежливо отказался.
– Сам понимаешь, служба, – пожал плечами он. – Давай, в другой раз?
Виктор кивнул и медленно похромал на другую улицу.
– До войны в бенди и в футбол играл. Отличный защитник был. Семья у него вся погибла. Один как перст. Вот вытаскиваю его немного развлечься и того гляди жену присмотрит.
– То есть вот это всё ради него? – удивился Костик.
– Ну, да. Женить его надо скорее, пока глупостей не наделал.
– Так может пристроить его на стадион или ещё куда, чтобы рядом со спортом был.
Бобров резко остановился.
– Голова! Надо поговорить с руководством. Нам всё равно нужен человек на стадион.
С утра начались спортивные будни. Команда в полную силу готовилась к чемпионату Москвы и следующему за ним Кубку Москвы по хоккею с мячом. Капитан команды и играющий тренер Павел Коротков прикрепил юное дарование к Всеволоду Боброву.
– Понимаешь, Костя, я видел, как ты бьёшь по мячу. А бьёшь ты, как получится! Потому и мяч у тебя летит не туда, куда бы ты хотел. И сила удара слабая. Смотри! – Бобров размахнулся и нанёс удар по плетёному мячу, словно выстрелил из пушки. Мяч со свистом вонзился в сетку ворот. – А тебе ещё надо ударить в окружении других игроков и сходу. Низ у клюшки тяжёлый, поэтому при ударе ты будто сверху накрываешь мяч. Не так! Смотри! Показываю медленно! Удар идёт будто сверху. Понял? Давай тренируй! Потом ещё один отработаем.
И Костик, сжав челюсти, отрабатывал знаменитый бобровский удар. В конце тренировки пробежали по кругу стадиона на коньках с клюшкой и мячом, отрабатывая ведение. На вечер планировалась ещё одна тренировка, а между ними работа на разные группы мышц. Сегодня такой работой стала загрузка и вывоз снега с территории стадиона.
– Александров! – Коротков подозвал Костика. – Ты правила игры хорошо выучил?
– Вроде, да.
– Так вроде или да?
– Выучил, Павел Михайлович. А можно вопрос?
– Давай, – Коротков посмотрел на часы.
– А почему в хоккей с шайбой не играете?
– В канадский что ли?
– В канадский, – подтвердил Костик.
– Будет указание от комитета спорта, будем играть. Я лично ничего против не имею, а вот там, – он указал пальцем вверх. – Считают, что канадский хоккей есть буржуазная игра чуждая социалистическому обществу и не нам идти против постановления.
– Игра-то интересная, быстрая…
– Не забивай голову. Готовься к игре. Сейчас самое важное – чемпионат! Все игры пройдут в один день. Сложно будет. И это, Константин, ты же ранен был. Нагрузки может тебе снизить?
– Выдержу, Михалыч, если что подскажу, – благодарно улыбнулся Костик.
При работе с тяжестями пришлось просить урезать нагрузку. Появилась боль в пояснице, и пришлось показываться врачу. На следующий день боль прошла, но Коротков начал ограничивать тренировки Костика. Ему оказывается, и половины от нагрузки хватало. Вечером с трудом добирался до кровати. Пота выливалось столько, что казалось, столько воды за день не употреблял. Порой не чувствовал рук и ног. Тактика перемежалась с физикой. Плюс индивидуальная подготовка. За пять дней до игры интенсивность нагрузок снизилась, больше внимания стало уделяться тактике, расстановке на поле и игре в защите и нападении при неравных составах.
