Психология за 5 минут - страница 9

В отличие от строгого толкования Уотсоном поведения, как результата, исключительно обусловленного реакцией на определенный стимул, – Эдвард Толмен признавал, что усвоение поведенческих навыков предполагает также наличие некоторых мыслительных процессов. Толмен был предан теории бихевиоризма, однако он провел некоторое время, изучая гештальт-психологию (см. стр. 110) в Германии, и заинтересовался познанием и мыслительными процессами.

Проводя эксперименты с крысами в лабиринтах, Толмен показал, что выученное поведение – это не просто автоматическая реакция. Крысы из одной группы получали вознаграждение за успешное прохождение лабиринта, в то время как другой группе за аналогичные действия лакомство не выдавалось. Когда животных из второй группы заинтересовали вознаграждением, то они нашли выход из своего лабиринта быстрее и с меньшим количеством ошибок, чем крысы, никогда ранее в лабиринте не бывавшие… Таким образом, Толмен заключил, что животные создали «ментальную карту» лабиринта без стимулирования вознаграждением. Толмен считал, что мы, люди, тоже способны построить ментальную карту окружающей среды, которую мы в дальнейшем можем использовать. Этот процесс он назвал научением, в отличие от научения методом проб и ошибок.

В отличие от многих психологов-современников, Эдвард Толмен верил, что бихевиористский подход и гештальт-психология не являются взаимоисключающими.

Классическое обусловливание основано на открытиях Павлова о том, что повторяющиеся сочетания стимула и нейтральных сигналов позволят в конечном итоге получить условный рефлекс. Хотя последующие психологи-бихевиористы усовершенствовали и расширили идею, было широко признано, что повтор необходим для усиления ассоциации. Но не все бихевиористы с этим утверждением согласились. Эдвин Гатри, твердый сторонник бихевиоризма, предложенного Торндайком, тем не менее, считал, что связь между действием и его результатом устанавливалась именно тогда, когда оно совершалось в первый раз. Он отметил, что после одного единственного посещения крыса вернется к источнику питания, который она нашла. В экспериментах с коробками-головоломками он заметил, что кошки сразу устанавливали ассоциации между использованием механизма и возможностью выбраться наружу, и что это «научение с одной попытки», которое они в последствие повторяют. Гатри объяснил это как научение «движением»: комбинация из связанных движений превращается в действие, а действия составляют поведение. Повторение не является необходимым для укрепления связи действия с результатом, но приводит к формированию действий, которые мы признаем поведением.

Талант Б. Ф. Скиннера к саморекламе, в сочетании с его позиционированием как эксцентричного изобретателя устройств, помогли сделать его, пожалуй, самым известным из бихевиористских психологов. Его вклад в психологию был далеко не тривиален, однако и он применял строго научный подход к своей работе. В духе Павлова и Уотсона он предложил «радикальный бихевиоризм», чтобы проверить используемые теории в жестких условиях – отвергая все, что нельзя было наблюдать, измерить и воспроизвести в ходе эксперимента.

В радикальном подходе Скиннера психическим процессам нет места в науке, поскольку они не могут объективно наблюдаться. Скиннер хотел противостоять идее, на которую намекают теории Торндайка и Толмена, о том, что мыслительные процессы играют определенную роль в реакции на стимулы. Радикальный бихевиоризм предполагает, что наше поведение обусловлено исключительно ответами на внешние раздражители (среду). Скиннер считал, что свобода воли является иллюзией, и что все наши действия и поведение контролируются подкреплениями.