Психотерапия вам не поможет - страница 13

Тебе говорят, что мир несправедлив. Но это не просто несправедливость. Это активная, институционализированная бесчеловечность. Это устроено так, чтобы лучшие не могли пробиться, а худшие закреплялись. Это не искажение – это ядро. Нарциссы, социопаты, манипуляторы и пустые оболочки пробиваются наверх не потому, что ты не стараешься, а потому что именно под них и заточен этот мир.

Если ты умеешь чувствовать, думать, видеть причинно-следственные связи и задавать неудобные вопросы – ты опасен. Неэффективен. Неудобен. Ты не впишешься в корпоративную иерархию, в научную систему, в традиционную семью. Потому что везде правит не интеллект, не эмпатия, не честность, а социально одобренный нарциссизм. И если ты не адаптируешься – тебя выдавят.

И всё это подаётся как «жизнь». Как «взросление». Как «так устроено, смирись». Но нет – это не “устроено”, это уничтожено. Это не порядок, это подмена порядка. Это не стабильность, это дрессировка. Это не цивилизация, это глобальный глюк, натянутый на миллиарды лиц, чтобы никто не задавал главный вопрос: а почему мы вообще живём в таком дерьме – и делаем вид, что всё нормально?

Культ фальши

Мы живём в мире, где лгать – не стыдно, а честность невыгодна. Где важно не быть, а выглядеть. Где контент важнее смысла, где упаковка важнее сути, а успех меряется охватами. Искусство перестало быть искусством в тот момент, когда его начали адаптировать под «целевую аудиторию». Когда вопрос «зачем ты это делаешь» сменился на «что зайдёт». Когда текст стал «продуктом», а музыка – «треками для плейлиста». В мире, где всё должно быть быстро, удобно и продаваемо, подлинность считается странностью, которую нужно «переформулировать».

Если ты создаёшь не для рынка – ты маргинал. Если не упрощаешь – ты непонятен. Если не продаёшься – ты глуп. Настоящее здесь не нужно, потому что оно невыгодно – оно “не вовлекает”, оно требует времени, глубины, молчания – а это не конвертируется в просмотры. Современная культура устроена так, чтобы всё настоящее казалось устаревшим. А всё пустое – блестящим.

Ты можешь делать что-то честное, яркое, важное – и это не получит ни отклика, ни площадки, ни возможности быть увиденным. Не потому что плохо, а потому, что не заточено под алгоритм. Потому что ты не выучил язык мёртвой рекламы, не встроился в эстетику обложек, не написал описание, которое «удержит внимание». Твоя ошибка в том, что ты делал что-то по-настоящему, а настоящее здесь считается неконкурентоспособным.

Бренд – важнее содержания, презентация – важнее опыта. И если ты хочешь быть услышан, тебе приходится играть. Придумывать, как «упаковать» себя, как «сформулировать ценность», как «донести до аудитории». Как будто ты не человек, а линейка товара. Даже когда ты пишешь о боли – ты должен подбирать правильный шрифт. Даже когда ты снимаешь фильм – ты должен считать хронометраж и «точки удержания». Всё настоящее просеивается сквозь фильтр. И если не проходит – считается нерелевантным.

Мир не просто болен – он учится игнорировать живое. Он учится не видеть. Учится пролистывать всё, что не оформлено под ожидание. И это не случайно. Потому что если бы живое осталось на виду – система рухнула бы.

Маркетинг не может переварить подлинность. Алгоритмы не могут показать боль, поэтому тебя учат быть другим. Даже в искусстве, даже в слове. Тем более – в чувстве.