А теперешняя ситуация напоминала другую присказку – дай дураку хер стеклянный, он и его разобьет, и руки порежет.
Потом они заглушили двигатель и бросили якорь.
Паше захотелось на дно морское:
– Спрыгну на удачу – точно повезет.
Надел маску аквалангиста, привязал к талии фал, фонарь подводный взял в руку и прыгнул за борт. И пропал. Пока Серега не сообразил, что столько без воздуха невозможно жить. Когда вытащил друга на палубу, он уже был без сознания. Положил его животом на скамейку, сам разулся и встал ногами на спину. Легонько попрыгал – Паша ожил: начал кашлять, блевать морской водой. Его жуть как трясло.
Сергей закурил:
– Очнулся, существо?
Паша в очередной раз блеванул, потом сел на скамью. Сказал с обидой:
– Ты вспомни, как я тебя откачивал, когда волной о борт садануло.
– Не протрезвел – может, по маленькой замахнем?
Паша тихо сидел и печалился, думая о чем-то скорбном. Взял стакан и выдал тост:
– Эх, покатилась жизнь моряцкая на глубину! Выпьем за что, чтобы число погружений на дно морское равнялось количеству поднятий на палубу.
Чокнулись, выпили.
После этого стакана сознание у Сереги отключилось. Ему казалось, что этот баркас, море и поиски на дно упавшего самолета были всегда. Не было иной жизни – детства, школы, универа, службы в спецназе, столичной жизни и девушки по имени Иннеса…. Не было никогда ничего, кроме этого «Romeo», моря и сереющего на востоке неба…
Когда он проснулся, Паша в тельнике и шортах, побритый и пропитанный одеколоном, готовил завтрак. Напевал, никакого не чувствуя смущения, что-то бубннил из вульгарного фольклора:
Если каждому давать,
Поломается кровать…
Сергей не смолчал:
– Паш, а тебя совесть не грызет за такую пошлятину.
– Грызет, Серый, но совсем чуть-чуть. Какой настрой на работу? Может, на берег сходим? Мы с тобой вчера умудрились все запасы спиртного вылакать. Теперь после круиза на дно морское согреться будет нечем:
Сергей согласился, что без водки нельзя.
Позавтракав, направили «Romeo» с берегу. В «чипок» ближайшего села зашли – заодно и пообедали сухопутной пищей. Только загрузились спиртным, и вот они, неприятности. Пятеро французских наемников в камуфляже с нашивками ВСУ потребовали документы, коверкая мову.
Реакция украинских парней в таких сюжетах однозначная – все бросают и удирают, сломя голову. Но эти двое чего-то заартачились.
– Какие, нахер, документы? Вы кто такие, але, орлы?
Руки заняты, язык свободный.
Сергею показалось, что не все наемники готовы к активным действием. Но тут, который стоял супротив Паши, очень нагловатый был француз – и он разговор вел, коверкая все слова на свой лад.
Сергей замер в выжидательной позиции – готовый сумки бросить и ввязаться в драку.
Между тем, француз задиристый пытался объясниться с Павлом на гротескной смеси трех языков. Потом резко двумя ладонями ударил парня по ушам. Павел, выпустив ношу из рук, присел, схватишь за уши, и замотал головой.
Всё, пора Сергею вступать в диалог. Но он не успел. Паша резко выпрямился и провел серию ударов, которым обучился в спецназе – резко ногой в бедро, правой рукой в челюсть, начавшему приседать французу, локтем в горло и пырой в грудь. Быстро, мощно и эффектно! Ай да Паша – не забыл армейскую выучку!
Наемник отлетел в сторону, рухнул и не шевелился. Французы в растерянности окружили своего валявшегося без памяти сослуживца.
Один что-то заорал и кинулся на Пашу, стоявшего в бойцовской стойке.
