– Я должен посоветоваться со своим начальством, – сказал Гуль Борлику, забирая оригиналы документа. Увидев, что поляк разочаровано поджал губы, он его подбодрил: – Я не имею права заключать долгосрочные сделки, выходящие за пределы моего бюджета, мистер Борлик. Мне тут всё нравится, но сами понимаете…
С каждым словом лицо поляка багровело: он молчал, не взирая на попытки дипломата его разговорить.
– Кроме того, у здания должен быть дипломатический статус. Я должен согласовать сделку с министерствами юстиции и иностранных дел. Это чисто бюрократическая волокита: она не повлияет на суть сделки. Подождите немного…
– Вечная история, – вдруг не выдержал Борлик и, по-видимому, чертыхнулся. – Курва матка… Вечно у Вас всех какие-то отговорки. Я же совсем немного прошу за этот дом…
– Согласен, поэтому и посылаю договор на согласование в Форин Офис, – бодро ответил Гуль. – А ещё могу походатайствовать, чтобы Вас назначили почётным консулом в Зангаро.
– А что это мне даст?
– Определённый дипломатический иммунитет и кое-какие привилегии…
– А обязанности какие-то будут? – заинтересованно спросил Борлик.
– Да почётные, консульские…
– И всё-таки, что я должен буду делать?
Адриан Гуль решил прочесть лекцию неугомонному старику, чтобы повысить свою значимасть в его глазах и, заодно, блеснуть эрудицией:
– Почетный консул не получает жалования от назначившей его страны, но при этом находится на государственной службе страны назначения, выполняя свои функции на общественных началах. Он сам финансирует открытие консульского учреждения и организацию его работы под моим личным руководством.
– Я что? Заделаюсь британским дипломатом на старости лет, – ухмыльнулся Борлик, сморщив свой большой нос.
– На самом деле это подчинение носит скорее формальный характер. Если почетному консулу не предоставили право выдачи виз в страну назначения, его работа сводится к организации за свой счет одного или двух мероприятий в год в его округе. Эти мероприятия могут носить торговый, деловой, спортивный или культурный характер…
– Вот как? – озадачено почесал лысину поляк. – Хорошо. Я скину половину стоимости аренды, если Вы меня назначите консулом в Туреке.
– В Туреке?
– Да. Это городок в полусотне миль отсюда. Там есть порт.
– Почему именно там?
– У меня там имеется бизнес, мистер Гуль. А в Кларенсе слишком тесно. Пусть лучше Вам здесь помогает мсье Маршан, – Выцветшие голубые глаза поляка заинтересованно заблестели из-за стальной оправы очков.
– Мне будет трудно обоснавать необходимость этой должности для Турека, – стал вслух размышлять дипломат. – Разве что вице-консул. Это может получиться!
– А как быстро пройдёт утверждение на эту должность, мистер Гуль?
– Думаю, что через месяц.
– Тогда по рукам! Живите в моём особняке столько, сколько захотите, и покупать его у меня вовсе не надо, – поляк протянул Гулю свою крепкую, узловатую, крестьянскую руку. Британский дипломат её пожал и чуть не вскрикнул от боли: столько в ней было силы и энергии…
Вечером четырнадцатого на виллу прибыл курьер министерства иностранных дел Зангаро, который доставил британскому поверенному официальное приглашение к президенту республики. Он ожидал британского дипломата в своей резиденции к 11:00. Гуль долго ломал голову о том, что это могло значить. На его вопросы не смогли ответить ни его служащие, ни всезнающий Маршан, ни пронырливый Борлик. Чтобы с ним встретиться, Гуль даже специально посетил бар. За кружкой пива поляк сообщил, что в этот день закончились переговоры, связанные с семейством Агратов, они получат свои деньги в обмен на солидную экономическую помощь. Как ему стало известно, подряд на стройку получила Тракопа, а логистикой и доставкой груза будет заниматься Маршан.
