С другой стороны, 25 января – день рождения магаданского дяди Штанинниковых, который присылает им красную икру. И каждый божий раз, садясь за стол у них, я слышу: «Кушайте икорку, чай, непокупная, это дядя наш прислал из Магадана, он всегда присылает, ну уж приходится ему к двадцать пятому января тоже что-нибудь соображать… Но как икорка-то!»
И нет у меня даже такого воспоминания, которое есть у всякого, учившегося в университете: Татьянин день – начало каникул, Татьянин день – студенческий день…
Ну почему, почему я никогда не был студентом? Почему нет и не было у меня хорошей знакомой, которую звали бы Татьяна? Почему? Эх, Георгий!..
>АВОВ (явь)
Авов проснулся. Он долго лежал с закрытыми глазами и ждал знакомого отвратительного ощущения – щекотания в носу: с этого начиналась болезнь. Так, не открывая глаз, он пролежал час. Ничего не произошло. Авов потянул воздух обеими ноздрями – дышалось легко. Осторожно провёл пальцами по лицу – оно было гладким, совершенно чистым и, казалось, ещё хранило следы поцелуев Анеле. В уголках глаз не было слизи и чесать их не хотелось. Всё было как вчера, всё было в порядке!
Шлёпая босыми пятками, Авов кинулся к зеркалу. В нём отразилось румяное, свежее, любимое лицо. Оно было слегка испуганным – и только. Ничего не понимая, Авов высунулся из окна, опасливо принюхался – и тут увидел, что единственное росшее во дворе дерево стоит без зелени, как и всю зиму. «Может быть, день распускания листьев перенесли? Но как же я этого не знал? Вчера ведь предвещали… И никто не предупредил… Неужели прозевал, Великая Бабушка?!»
И только бедный, хоть и высокородный Авов успел ощутить радость, смешанную с обидой, как услышал особый тройной стук – так вызывала Бабушка. Открылась дверь, вошёл гонец – дежурный по Квартире красавец Лиинад – и с поклоном протянул свиток папируса.
– Хорошее утречко выдалось, сынок, – сказал Авов, развёртывая послание. «Авовчик, душка, забеги ко мне на минутку. Твой Римовалсик». И Авов пошёл по длинным мраморным коридорам Квартиры к Первому Сыну Бабушки.
– Привет, рахат-лукум моей души!
– Хе-хе, хорошее утречко выдалось, Римовалсик.
– Ну конечно, ты всё о своих болячках печёшься – тебе хорошее. Мало о государстве думаешь, Авов. А тут дела совсем невесёлые. Сумасшедший дом, а не Родня. Представляешь, мало нам вчерашнего выкидыша, сегодня почему-то ни один листок не распустился! Бабуся готовит речь к народу – вот до чего дошло!
– Да, надо же…
– Мы тут решили комиссию создать – надо разобраться в этой истории. Боюсь, говоруны нам пакостят… А ты как думаешь?
– А может быть… может быть, это мятеж недостойных?
– Это ещё как?
– Сорвали все листья и хотят опорочить Бабушку!
– …Да, умён ты, братец. Вот ты и будешь председателем комиссии. И если это мятеж… Верно ты, однако, догадался.
– Да уж я тут…
– Мы тебя знаем – ты постараешься. В помощь тебе дадим Старшего Брата Земель Муана. Он парень толковый, хотя и умствует много. Ты ему воли не давай. Он тебе будет там про всякие законы рассказывать да теории разводить – ты не очень его слушай. Главное, сам сказал, мятеж выявить.
– Надо – значит выявим.
– Ещё дадим Старшую Сестру Дерев Агни. Что она будет говорить – слушай и записывай. Потом лично мне доложишь. И ещё будет с тобой Старший Брат Делов Йердна. Это мужик верный, с ним во всём советуйся. Ясно?
– Ясно…
– Вижу, вижу по лицу, что не нравится тебе работа. Тебе бы всё с Анеле барахтаться! Ну ничего – послужить с твоим брюхом тоже не помешает. А сделал дело – гуляй смело! Успехов!
