– Значит, я счастливее тебя, – сказала Клара, – потому что видела этих птиц в нашем саду в Дарлинге.
– Вполне возможно, но ведь они только пролетали мимо, потому что живут в пустыне и не покидают этих мест. Разве что иногда, когда им надо отыскать материал, необходимый для постройки своих беседок.
– Их беседок! – рассеянно повторила Клара.
Рэчел никогда не упускала случая, чтобы похвастаться своей ученостью.
– Эти птицы, которых естествоиспытатели называют несколько варварским именем «хламида», – рассказывала она, – отличаются не только изяществом. Иногда они собираются в большие стаи, чтобы строить так называемые беседки. Эти беседки имеют три или четыре фута в длину, составлены из деревянных щепочек, воткнутых в землю одним концом, между тем как другой изогнут в виде свода. Зеленые ветви, цветы вплетены в эту постройку, и хорошенькие архитекторы беспрестанно прибавляют новые украшения, составляющие великолепную декорацию для их маленького Лувра в пустыне: всевозможные перья и раковины ярких цветов, блестящие камни, кусочки металла. Они со вкусом раскладывают все эти предметы у входа в свои портики. По словам очевидцев, великолепие их миниатюрных декораций поражает.
– Это невероятно, – прошептала Клара, внимательно слушавшая подругу.
– Поэтому нет ничего удивительного в том, – продолжала Рэчел, – что эти птицы могли пролетать мимо твоего сада. Иногда они очень далеко улетают от мест своего обитания. Рассказывают, что в их постройках, отдаленных на сорок миль от моря, находили морские раковины. Несмотря на свой робкий характер, хламиды могут подлетать к жилищам людей, привлекаемые блестящими предметами, и были случаи, когда они уносили их для украшения своих беседок.
– Что ты сказала, Рэчел? – спросила Клара, вдруг побледнев. – Эти птицы способны унести жемчужину, драгоценный камень, если бы они лежали в уединенном месте?
– В этом нет ни малейшего сомнения, Клара. По повадкам австралийские хламиды очень похожи на европейских сорок. Но если сороки крадут яркие предметы, бусины, монетки, чтобы спрятать где-нибудь и забыть о них, то хламиды похищают их для украшения своих восхитительных дворцов… Боже мой, что с тобой, Клара? – закричала Рэчел, увидев, что ее подруга почти без чувств опустилась на траву. – Тебе дурно? Позвать миссис Бриссо?
– Нет, нет, не надо, Рэчел, прошу тебя, – побелевшими губами прошептала Клара. – Ничего страшного… Просто у меня закружилась голова. Лучше расскажи мне еще об этих странных птицах, будто прилетевших из сказки.
– Но ты так бледна, Клара! Все-таки я схожу за миссис Бриссо.
– Не надо, – повторила Клара, – мне уже лучше… Все прошло. Пожалуйста, Рэчел, расскажи, что еще ты знаешь об этих птицах. Ты уверена, что это те самые птицы! Ведь ты сама только что сказала, что никогда не видела их.
– Чтобы узнать птицу и определить ее породу, совсем не обязательно видеть ее раньше, – обиженно возразила Рэчел. – Конечно, я не ошиблась, это те самые хламиды. Посмотри, они отыскивают в песке блестящие песчинки, которые прибавят к своей коллекции. Сейчас мы проделаем опыт, который, без сомнения, тебя убедит…
Рэчел сняла с четок на руке, заменявших ей браслет, несколько бусинок и бросила в воду, где плескались хламиды. Птички, испуганно зачирикав, вспорхнули на дерево.
Рэчел сделала знак своей подруге оставаться неподвижной. Птицы не улетели далеко, а это доказывало, что их страх был не очень велик.
