Я их шкуры стараюсь спасти, а они…
Не знаю, сколько прошло времени, час или два, костер уже весело трещал чуть в стороне, а я продолжала сидеть, чуть прикрыв глаза и прислонившись к стене. Возмущение уже улеглось, оставив после себя пустоту и усталость.
– Вы предлагали помощь?
Открыв глаза, я взглянула на Ревана.
– Неужели перестали меня бояться?
– Гоблины никого не боятся.
– Нет? Опасаются? Подозревают?
Реван на секунду поджал губы, потом спросил:
– Вы поможете?
– Помогу.
Хоть они и неблагодарные чушки, но раз решились обратиться за помощью ко мне, значит, все действительно плохо.
Осмотрев пострадавших, я поняла, что оказалась права.
– Обычно вылечить раны помогает трансформация, но сейчас становится только хуже, – просветил старший группы, стоявший у меня за спиной.
Мрачно на него взглянув, я сообщила:
– И не получится. На оружии был яд, этого не должно было быть в испытании. У них часа четыре, прежде чем он убьет их.
– Помочь можно? – хрипло спросил Надар.
– Можно, только вопрос в другом: буду ли я вам помогать?
Пристально на меня посмотрев, Реван вдруг опустился передо мной на колени, тем самым немало меня напугав.
– Вы чего это?..
– Уговариваю, – сообщил старший группы, слегка наступая на меня и чуть улыбаясь.
– Нет, вы издеваетесь! Встаньте немедленно!
Я бросилась к своей сумке и взяла небольшой мешочек.
– Вы согласны, – сказал Реван, поднимаясь.
– А то вы сомневались в моем ответе. Скажите, есть ли здесь белые кристаллы?
– Пойдемте, провожу. – И уже тише: – Не могу отпустить даму сердца одну.
– Отравлю, – процедила сквозь зубы я.
– Врете, – тихо ответил гоблин, совершенно уверенный в своих словах. – Не знаю почему, но чем больше я вас узнаю, тем больше убеждаюсь – у вас верное сердце.
Я лишь вскинула голову и зашагала прямо.
– Нам в другую сторону.
Вот Всенижний!
Развернувшись, я собралась обойти Ревана и пойти дальше, но он подхватил меня на руки.
– Прекратите немедленно…
– Нужно бежать, время дорого, а здесь опасно. Вы без меня не сможете.
Мне ничего не оставалось, кроме как прислониться щекой к мужской груди.
Мы бежали по тусклым коридорам, освещенным намного хуже, чем два часа назад, и я, не удержавшись, спросила, почему так.
– Сейчас ночь. Днем магия солнца заряжает их, проникая во все уголки нашего мира, от луны подпитка хуже.
– Значит, уже темно…
– Да, и ночью в лабиринте становится во много раз опаснее, чем днем.
– Очень оптимистично.
– Не переживайте! Не думаю, что нам дадут умереть.
– Вам или нам? – хмыкнула я.
В ответ Реван промолчал и лишь внимательно посмотрел на меня.
Как ни удивительно, но наш поход за кристаллами прошел без происшествий.
По возвращении я незамедлительно бросилась к котелку и бросила кристаллы в кипящую воду. В аптечке были необходимые растворы, которые помогли мне сделать состав, а потом, когда все отвернулись, я добавила своей магии.
Мужчины встали вокруг пострадавших товарищей и озабоченно смотрели на меня.
– Все готово, – сказала я, подходя к больным. – Ну что, допустите меня к умирающим или все еще сомневаетесь?
– Зачем вы нас дразните? – глухо спросил Реван.
Взглянув ему прямо в глаза, я произнесла:
– Отвечу на этот вопрос сразу, как только вы честно мне расскажете, что в последнее время предпринимали в отношении меня и с какой целью.
Некоторое время мы со старшим группы сверлили друг друга глазами, но потом я попросила всех разойтись и начала поить раненых. Влив в них прилично настойки, я позвала к себе шестерых гоблинов.
