– Покажи нам пугала, – попросила я, чтобы отвлечь Стэнли.
– Да-да, давай посмотрим их, – поддержал меня Марк.
– Ладно. Пугала так пугала.
Стэнли кивнул и стал пробираться вперед среди высоких кукурузных рядов. Он все еще напряженно обдумывал что-то.
Стебли вокруг нас негромко шуршали. Жутковатый был звук.
Вдруг меня накрыла тень. Перед нами выросло пугало. Рваный черный пиджак, набитый соломой. Руки пугало раскинуло в стороны.
Оно было высокое – выше меня, торчало над кукурузными рядами. Голова его была сделана из темного холщового мешка. Его тоже набили соломой и черной краской нарисовали на нем злобные глаза и нахмуренные брови. И вдобавок нахлобучили на него старую мятую шляпу.
– Это ты сделал, Стэнли? – спросила я. Чуть дальше среди кукурузы темнели еще несколько пугал, все в такой же позе. И они тоже угрожающе хмурились.
Стэнли посмотрел на лицо пугала.
– Да, это я сделал, – вполголоса проговорил он. – По книге научился.
– Какие-то жутковатые они, – сказал Марк и придвинулся ко мне поближе. Потом взял соломенную руку пугала и потряс ее. – Как дела? – обратился он к темной фигуре.
И тогда Стэнли повторил фразу, которую сказал мне в машине:
– Пугало гуляет в полночь.
Марк пытался изобразить рукопожатие.
– Что это все-таки значит? – спросила я.
– Я по книге научился, – повторил Стэнли, не отводя глаз от разрисованного мешка с соломой. – Из книги узнал, как заставить их ходить.
Я опять не поняла.
– Что? Как это заставить их ходить?
Темные глаза Стэнли встретились с моими, а лицо вновь приняло торжественное выражение.
– Я умею. В книге есть специальные слова.
Я была совершенно ошарашена. Стояла молча и смотрела на него, не зная, что сказать.
– Я заставил их ходить, Джоди, – произнес Стэнли громким шепотом. – На прошлой неделе. И теперь я их командир.
– Как? – пролепетала я. – Ты командир п-пугал? Ты хочешь сказать… – Я запнулась, потому что краем глаза увидела, как рука пугала шевельнулась.
Рука стала подниматься, и солома внутри зашуршала.
Я почувствовала прикосновение соломы к лицу. Сухая рука пугала тянулась к моему горлу.
Колючая солома, высовывающаяся из черного рукава, царапнула меня по шее. Я взвизгнула.
– Оно живое! – Я невольно присела и поползла прочь на четвереньках.
Когда же подняла голову, то увидела, что Марк и Стэнли спокойно смотрят на меня.
Неужели они не видели, как пугало пыталось меня задушить?
А потом из-за пугала со злорадной ухмылкой вышел Стикс, сын Стэнли.
– Стикс! Так это ты! – закричала я, догадавшись, что это он двигал рукой чучела.
– Эх, вас, городских, так легко напугать, – сказал Стикс и заулыбался еще шире. Затем он наклонился и помог мне встать. – Ну что, Джоди, ты правда подумала, что пугало двигается?
– Я могу заставить пугала двигаться, – повторил Стэнли и надвинул бейсболку на лоб. – Я могу заставить их ходить. И я это делал. По книге.
Улыбка Стикса пропала, глаза потухли.
– Конечно-конечно, папа, – пробормотал он.
Стиксу шестнадцать лет. Он высоченный и худой. Потому-то его и прозвали Стиксом – жердью.
Он строит из себя крутого парня. У него длинные черные волосы, они падают на воротник, который он редко стирает. Ходит Стикс в майках в обтяжку и грязных протертых на коленях джинсах. Часто ухмыляется, и по глазам все время кажется, что он над всеми смеется.
Нас с Марком он называет городскими. Обязательно с ухмылкой. И постоянно проделывает с нами свои идиотские штучки. Может быть, он завидует нам с Марком. Стиксу, наверное, несладко было расти здесь, на ферме, в маленьком домике, где он живет вдвоем с отцом.
