Синяя куртка, доставшаяся, наверное, от старшего брата, была на три размера больше, чем нужно, и висела на пареньке мешком. Капюшон, наброшенный на голову и стянутый тесемками, был слишком велик и постоянно спадал. Когда мальчишка зашел в участок, одной рукой он сражался с ненавистным капюшоном, а второй пытался вытереть текущие из носа сопли и сжимал конверт. На ногах у него были кроссовки с высоким голеностопом, вроде тех, что, несмотря на возражения врачей, круглый год носят все юные обитатели трущоб. Подпрыгивающей походкой он приблизился к стойке, на которой стоял диспетчерский пульт, в очередной раз поправил капюшон, еще раз вытер хлюпающий нос, поднял взгляд на сержанта Марчисона и спросил:
– Это вы дежурный сержант?
– Я дежурный сержант, – отозвался Марчисон, не отрываясь от личных карточек отсутствующих полицейских, которые он заполнял, сверяясь с общим списком, составленным еще утром.
Часы показывали десять минут третьего, через полтора часа придет новая смена патрульных – придется составлять еще один список отсутствующих, потом на каждого заводить личную карточку… Бесконечная мышиная возня. Сизифов труд. Лучше б он пошел в пожарные. Или, скажем, в почтальоны.
– Мне сказали отдать вам вот это. – Паренек протянул Марчисону запечатанный конверт.
– Спасибо, – отозвался сержант.
Он взял конверт, даже не посмотрев на мальчишку. Вдруг Марчисон замер и поднял на паренька взгляд:
– А ну-ка погоди.
– Чего годить-то? В чем дело?
– Просто постой тут секундочку, только и всего, – ответил Марчисон и открыл конверт. Развернув аккуратно сложенный листок бумаги, он прочитал написанное на нем, посмотрел на мальчугана и спросил: «Где ты это взял?»
– Там… – Паренек махнул в сторону входной двери, что вела на улицу.
– Где там?
– Ну, там… – Мальчишка пожал плечами. – Мужик какой-то дал.
– Какой еще мужик? – прищурился сержант.
– Высокий. На улице.
– Какой улице?
– Рядом с парком.
– Он тебе дал это? – кивнул на конверт Марчисон.
– Ага.
– И что сказал?
– Сказал отнести в участок и передать дежурному сержанту.
– Ты этого человека знаешь?
– Нет, – пацан мотнул головой, – но он мне дал за работу пять баксов.
– Как он выглядел?
– Высокий, волосы светлые такие. И еще у него была такая фигня в ухе…
– Какая фигня?
– Ну, ее глухие носят, чтоб лучше слышать, – пояснил паренек и в очередной раз вытер нос рукой.
Послание на листке, сложенное из вырезанных газетных букв, гласило:
«Следующий – заместитель мэра Скэнлон!»
* * *
Детективы тщательно изучили записку, постаравшись не насажать на нее отпечатков пальцев вдобавок к тем, что уже успел оставить сержант Марчисон. Затем они обступили сопливого двенадцатилетнего мальчишку в огромной синей куртке и принялись так осыпать его вопросами, словно перед ними стоял сам Джек-потрошитель, приехавший в отпуск из Лондона.
Допрос мальчишки ничего им не дал – разве что насморк.
Паренек повторил сыщикам то, что уже рассказал сержанту Марчисону: высокий блондин с фигней в ухе (говори ясней, малыш, ты имеешь в виду слуховой аппарат?), ага, с такой вот фигней в ухе, остановил его неподалеку от участка и предложил пять баксов – для этого всего-то нужно было отнести конверт дежурному сержанту. Ну, хорошо, отнесет он конверт сержанту – что в этом плохого? Вот он его и отнес. Он даже толком не знает, что это был за мужик с фигней в ухе (пацан, эта фигня называется слуховым аппаратом!), ага, короче, он даже не знает, что это за мужик, никогда его раньше в районе не видел, поэтому можно пойти домой, а то еще надо заскочить в бутик «У Линды» забрать платья – его сестра шьет на дому для миссис Монтаны. (Значит, у него был в ухе слуховой аппарат?) Ага, такая вот фигня в ухе.
