– Ты что, стыдишься меня? Ты иногда как будто боишься, чтобы нас не увидели вместе!
Он вздрогнул и посмотрел на меня с таким страданием, что я пожалела о своей вспышке.
– Тамара, – мягко сказал он, взяв меня за руку. – Поверь, ты мне очень дорога. Именно поэтому я предпочёл бы оградить тебя от лишнего внимания. Я не хочу посвящать тебя в тонкости нашего семейного бизнеса, но вспомни, пожалуйста, что я тебе говорил: я приехал по делу, вынужденно. Здесь у меня вовсе нет друзей, с которыми я мог бы тебя познакомить. Я не хочу представлять тебя людям, которые могут быть опасны, – он произнёс это так серьёзно, что я смутилась. Может быть, он шутит?
– Влад, но какие «дела» у тебя могут быть с такими опасными, по твоим словам, людьми?.. Мне кажется, ты преувеличиваешь…
– Возможно, – спокойно согласился он. – Просто… мне хотелось бы быть более уверенным в своём положении прежде, чем… Подожди ещё немного, хорошо?
Я рассмеялась.
– Влад, но чего мне ждать? Я ведь не набиваюсь к тебе в спутницы жизни… Мы не брали на себя никаких обязательств, мы оба свободны…
Влад посмотрел на меня так, словно хотел бы сказать больше, чем мог.
* * *
Зато он стал чаще приглашать меня к себе. Мне ужасно нравилось бывать в его очаровательной квартире на верхнем этаже небоскрёба; она была очень просторной и своей оригинальностью полностью соответствовала характеру владельца. Сквозь цельное окно от пола до потолка можно было наблюдать роскошную панораму огней столицы под бездной тёмного неба; внутри – чёрно-белые шкуры, круглая кровать, покрытая удивительно мягким покрывалом с серебристыми узорами, утопленная в полу мраморная ванна – как огромный аквамарин, и масса фотографий с призрачными пейзажами на стенах… Впервые увидев всё это великолепие, я почувствовала себя неловко; мне казалось, что такая обстановка идеально подошла бы для холёных, стильных женщин, настоящих пантер в человеческом обличье, но не для моей невзрачной персоны… Однако Влад так непринуждённо принял меня, что вскоре мы весело шутили и смеялись, когда он учил меня готовить настоящий кофе по-турецки на песке. Я совсем забыла, что я в гостях, и ослепительная роскошь этих апартаментов стала казаться как бы естественным продолжением необыкновенной красоты Влада; он доводил до совершенства всё, к чему прикасался.
Влад показал мне моё фото – то самое, первое, которое сделал в памятный вечер нашего знакомства; вышло, правда, очень красиво.
– Хочешь продолжить сессию? – с улыбкой предложил он. Я замялась.
– Но… ведь я не готовилась… – я с сомнением оглядела свой наряд: в сравнении с остальным моим гардеробом мягкий чернильно-синий свитер из тонкой шерсти и тёмные брюки были недурны, но здесь, в этой необычной обстановке, где всё овеяно тонким художественным вкусом и беззастенчивым богатством… я выглядела именно тем, кем была: скованной, неискушённой «правильной девочкой», случайно попавшей в высшее общество. Влад усмехнулся.
– Если ты готова немного… ээ… поступиться девичьей скромностью… ты будешь эффектно смотреться в моей рубашке.
– А… остальное?.. – не сразу поняла я.
– Остальное не впишется в образ, – с самым серьёзным видом ответил он.
– Ты хочешь, чтобы я позировала в одной рубашке?! – ужаснулась я.
– Мм… ээ… так, что тут у нас… – Влад вместо ответа зарылся в стенной шкаф и через некоторое время извлёк белую сорочку из такого тонкого шёлка, что можно было, наверное, продеть её сквозь кольцо.
