Чувство безысходности придавило меня к этому чёртовому дивану и размазало по нему. Куда идти, кого просить о помощи? Однажды я попыталась рассказать обо всём, что знаю, о тех, что живут среди нас, прикидываясь людьми, и о том, что они творят, и вот итог. Параноидальная шизофрения, синдром Капгра, синдром Кандинского-Клерамбо. Красиво звучит, да? Красиво и зловеще. Это мой официальный врачебный диагноз. Вы даже не представляете, сколько связей и нервов стоило моему отцу скрыть его от общественности. Папа не мог позволить себе иметь дочь-шизофреничку, его статус этого не допускал. А если б он узнал, что ещё и внучка…
Нет, одернула я себя. С Сашкой такого не произойдет. Никто никогда не узнает, я этого не допущу.
Но оставался ещё Тим. Тим, ворвавшийся в мою унылую реальность озорным весенним ветром, и выставивший навзничь все форточки. Тим, живущий здесь и сейчас, вдыхающий полной грудью каждую минуту и идущий по миру с душой нараспашку.
Прямо совсем, как я… когда-то. Лет сто тому назад, в прошлой жизни, которая будто и не моей была совсем.
Я не могла сказать Тиму правды. Он не поверит мне. А если поверит? Не факт, что от этого не станет только хуже. Ведь самого главного Серые так ещё и не знали. Тим тоже был особенный.
Они и не узнают, поклялась я себе. И тогда же, не вставая с дивана, приняла решение – мы должны расстаться. Как бы больно мне не было, я это переживу, ведь я уже переживала и не такое. А Тим? Ему не будет больно, во всяком случае, не очень. Я придумала, как всё устроить. Нужно всего лишь сделать так, чтобы он, как бы случайно, узнал о моём диагнозе. Тогда всё сложится прекрасно, он сам от меня откажется. В том, что это произойдёт, я не сомневалась. Кому нужна шизофреничка, да ещё и с "приданым" в виде дочери-школьницы, нормальных, что ли, мало? Не исключаю, что он исчезнет из моей жизни, даже не попрощавшись, ну что ж. Если так случится, я смогу это принять. Зато я буду знать, что он жив и здоров, и возможно даже счастлив… с какой-то другой девушкой.
А я пока подумаю, как разобраться с Серыми. Должен же существовать какой-то способ избавиться от Аркадия Петровича, чтоб ему провалиться в пекло. Должен! И я найду его, иначе никак. Потому что я могла, пусть с болью и кровью, вырвать из своей жизни Тима, но я не могла вырвать из неё Сашку и сама вырваться не могла. А это означало…
В этом месте мысль зависла, а потом и вовсе оборвалась. Стоило ли обманывать саму себя? Тим никогда не будет в безопасности, пока они рядом и знают о его существовании. Я вспомнила, как он махал мне рукой, и оранжевые блики отскакивали от его ладони. Оранжевый. Последний в линейке цветов К.О.У.Л., самый редкий тип. И самый опасный… для них. Тиму очень сильно повезло в том, что Серые не могли различать Светящихся по оттенкам. Это я, я была их глазами, они заставили меня, и дар превратился в проклятье.
Глава 1. 2009-й. Апрель. "Амадеус".
Из каратистов в рокеры. Роман Зуев убивает в себе мизогиниста, а я ломаю вековые традиции "Амадеуса". Валентино, глоссофобия и прочие наши с Тимбой маленькие секреты.1
А ведь поначалу меня в группу даже брать не хотели. И причиной тому была… моя гендерная принадлежность. Смешно, но это правда. Так уж сложилось исторически, что солистами в "Амадеусе" всегда были мальчики. И гитаристами, и ударниками, и даже клавишниками – мальчики. Проще говоря, девочек в "Амадеусе" не водилось отродясь, это был чисто мужской коллектив – до тех самых пор, пока на глаза мне не попалось объявление, приклеенное в школьном коридоре, на стене между Доской Почёта и стендом "Лучшие выпускники нашей школы".
