Купечество мгновенно оценило достоинство этой техники, как и автомобилей-рефрижераторов, доступность кредитов, и посчитало, что за них можно заплатить улучшением условий труда работников и повышение уровня их зарплат. А если не улучшать условия, то многие ведь убегут в государственную торговлю, которая тоже начала разворачиваться, поначалу в крупных городах, а потом двинулась и в сельскую местность.
Внедрение холодильников повлекло за собой любопытный феномен, а именно самостоятельную электрификацию части населённых пунктов: люди быстро оценили прелесть электрического освещения, и стали просить о подключении своих соседей, имевших холодильники, а вместе с ними и электрогенераторы. Те кто пооборотистее, стали заказывать генераторы «с запасом», чтобы мощности хватало и для соседей, тем самым покрывая за их счёт и часть издержек. Появились и общественные электрогенераторы: когда жильцы многоквартирного дома вскладчину покупали генераторы. А вскоре в этих домах появлялись и холодильники, и электрочайники. Такие вот извивы начала электрификации.
Чтобы поддержать начинание, я издал постановление, что такие генераторы после проведения капитальных линий электропередач, будут скупаться государством, если прежние хозяева будут иметь на то желание. Продажи электрогенераторов, проводки и прочей электрохалабуды резко подскочили, и это хорошо.
Крестьянство мы привлекли в колхозы, оставив нишу и для тех, кто не желает трудиться в коллективе, или кому ремесло не позволяет работать совместно: пчеловоды, сборщики лекарственных растений и прочие индивидуалы. Впрочем, и они, в основном, работали под эгидой потребкооперации. Это только кажется, что человек может подняться в одиночку, особенно в сельской местности. Нет! Это глупое и вредное заблуждение: сельский труд чудовищно затратен, малопроизводителен и невероятно тяжел чисто физически, отчего одиночка, или отдельно взятая семья неспособна произвести больше, чем это нужно на собственный прокорм. И вообще, крестьянский труд выпивает из человека не только силы, но и саму жизнь. Именно поэтому сельские жители бегут в города, а не наоборот.
***
Война дело нужное, но совершенно неинтересное. По возвращению с Трёхнедельной войны, я занялся мирным строительством Российской империи. Главная задача, стоящая перед нами, индустриализация промышленности и сельского хозяйства, а это работа на многие годы. В ходе индустриализации, за десять лет, нам удалось национализировать все крупные русские промышленные предприятия, оставив в частной собственности только мелкие и значительную часть средних. Частникам трудно выдерживать конкуренцию с государственными предприятиями, поскольку государственные работают по плану, их снабжение сырьём и сбыт готовой продукции тщательно планируется, а условия труда у них куда лучше, чем у частника. Поэтому работники голосуют ногами за госкапитализм: при малейшей возможности уходят на госпредприятия. На селе коллективизация объединила почти всех крестьян, оставив в единоличниках немногих пчеловодов и производителей лекарственных трав. Есть ещё хуторяне, живущие слишком далеко от ближайшего колхоза. Этим беднягам никто не завидует: без техники, без удобрений, без сортовых семян и породистых животных, они влачат жалкое существование, вкалывая от зари до зари, и получая при этом урожаи втрое меньшие, чем в соседнем колхозе. Держатся хуторяне чаще всего благодаря твёрдости и деспотизму главы семьи, упорно пытающемуся доказать, что он и в одиночку способен вытащить неподъёмный воз единоличного крестьянского хозяйства. Когда такой глава семьи умирает или слабеет, его домочадцы, как правило, бросают заниматься глупостями и уходят вступать в колхоз.
