– Натали, вы прекрасны! Причёска как из салона, а цвет морской волны вам очень к лицу, – галатно сказал Андрей, подхватывая красную от смущения Наташу под локоток и провожая до стеклянной двери кабинета. – Хватайте вашего котика и не бойтесь ничего! Вы очаруете всех журналистов!
– Андрей, а вы будете там с нами? – робко спросила Наташа, стараясь поизящнее наклониться к клетке-переноске, в которой сидел Ваучер.
– Не в моих правилах светиться перед камерами, Натали, – развёл руками Андрей. – Хотя мечтал бы насладиться вашим обществом по… по… дольше! – чихнул он, не сдержавшись, и отошёл обратно к столу в конференц-зале. – Буду с вами мысленно!
– Да где этот проклятый кот наконец? – Евграф выглядел весьма озабоченным, то и дело посматривал на настенные часы с логотипом партии и без конца застёгивал-расстёгивал молнию кофты.
Ваучер же выходить из уютной сумки не желал и лишь посверкивал оттуда глазками. Наташе пришлось совсем не изящно опуститься на четвереньки и самостоятельно вытащить тяжеленную, упирающую всеми четырьмя лапами и орущую дурным голосом тушку на свет Божий. На руках у хозяйки кот немного утихомирился и угрюмо нахохлился, из-за чего его шерсть стала выглядеть ещё более клочковатой, чем обычно. Все-таки надо было его расчесать перед выходом из дома, запоздало подумала Наташа.
Андрей, стараясь не дышать, подошёл к необычной троице поближе и протянул Наташе чёрную тряпочку.
– Вот, последний штрих. Повяжите, пожалуйста, вашему котику.
Наташа одной рукой натянула тряпочку на толстую пушистую шею Ваучера, расправила – и лохматый кот преобразился. Тряпочка оказалась изысканнейшим галстуком-бабочкой. Теперь Ваучер напоминал пожилого интеллигентного профессора, собравшегося на торжественный вечер в честь трёхсотлетия родного университета. Ну, если не задумываться над тем, что не каждый университетский профессор сумеет извернуть голову на девяносто и более градусов в попытке избавиться от тряпичного ошейника.
– Андрей, как здорово вы придумали! – восхитилась Наташа, поплотнее затягивая бабочку.
– Да, Андрюх, неплохо, – поддержал Евграф. – Стильная штучка.
Ваучер издал негодующий мяв.
– Благодарю, Евграф Дементьич. Что ж, – сверился с наручными часами Андрей, – вам пора выходить к прессе. Чайник, образно выражаясь, свистит на всю кухню. Я бы пожелал вам удачи, но она вам не понадобится: всё просчитано!
***
Андрей попытался устроиться поудобнее на самом неудобном в мире стуле и включил прямой эфир ТТВ на своём ноутбуке. Шесть минут до конца новостей. Если пафосный лифт в этом пафосном «Императоре» не сломается, то его ждёт одно из лучших телешоу в жизни.
– …И в завершение выпуска мы вновь выходим на связь с нашим парламентским корреспондентом Максимом Морозовым, который уже около получаса дежурит у входа в офис партии «Не простим!» и ждём обещанного сенсационного заявления лидера оппозиции для прессы. Максим, вы там не обгорели еще на солнце?
– Галина, спасибо за беспокойство, нисколько не обгорел, более того, наслаждаюсь работой в таких роскошных для Петербурга климатических условиях! Случайность или нет, но момент для выступления Евграфа Миловидного с точки зрения погоды сейчас самый благоприятный!
Нет, Максимка, это отнюдь не случайность, мысленно ответил на вопрос корреспондента Андрей, глядя в экран ноутбука. Политтехнолог должен учитывать всё – в том числе и капризы воздушных масс. Дождь сделает из перспективного кандидата мокрого щенка, ветер разрушит тщательно продуманную причёску и исказит звук в эфире. Поэтому планирование любых уличных мероприятий Андрей всегда начинал с тщательного изучения прогноза погоды.
