– В Турции? Действительно. Кажется, так оно и есть, – согласился Ратлидж. – Однако, сами понимаете, приятелю придется ждать, когда доставят товар, – добавил он, оправдываясь.
– Спасибо, не надо, – улыбнулся Мэллори. – Нам нужен именно этот каик. Да и ждать некогда.
– Ну, как знаете, – всплеснул руками Ратлидж. – Позову пару своих ребят, пусть погрузят вашу кладь.
– Мы лучше сами, сэр. Дело в том, что у нас особый груз…
– Хорошо, – согласился майор. – Меня зовут Ратлидж Никаких Вопросов. Скоро отплываете?
Мэллори взглянул на часы:
– Через полчаса, сэр.
– Как насчет кофе и яичницы с ветчиной? Через десять минут будет готово.
– Большое спасибо, – улыбнулся Мэллори. – Это нам подходит.
С этими словами он повернулся и медленно пошел к концу причала, с наслаждением вдыхая пахнущий травами, ударяющий в голову воздух раннего осеннего утра.
Солоноватый привкус моря, пьянящее приторное благоухание жимолости, более тонкий и резкий аромат мяты, сливаясь воедино, создавали некий одурманивающий букет, непонятный и незабываемый. По обеим сторонам бухты возвышались крутые склоны, покрытые сверкающей зеленью сосен, орешника и остролиста и уходившие к болотистым лугам. Оттуда напоенный ароматами ветерок приносил едва слышный мелодичный звон колокольцев – навевающий сладкую тоску отзвук безмятежного мира, оставившего острова Эгейского моря.
Машинально покачав головой, Мэллори ускорил шаг. Спутники его по-прежнему сидели там, где незадолго до рассвета высадил их торпедный катер. Миллер, естественно, растянулся на земле, закрывшись шляпой от низких золотистых лучей восходящего солнца.
– Извиняюсь за беспокойство и все такое прочее, но через полчаса отчаливаем. Завтрак через десять минут. Давайте грузить снаряжение. – Мэллори повернулся к Брауну. – Двигатель не осмотрите?
С трудом поднявшись, Браун без всякого восторга взглянул на видавший виды, с облупившейся краской каик.
– Пожалуй, вы правы, сэр. Но если и движок в таком же состоянии, как это корыто…
Словно предчувствуя недоброе, он покачал головой и ловко спрыгнул на палубу судна.
Мэллори и Андреа последовали его примеру. Двое оставшихся на причале передавали им груз. Сначала они спрятали мешок со старой одеждой, потом продукты, примус и топливо, тяжелые альпинистские ботинки, крючья, молотки, альпенштоки, мотки веревок со стальным сердечником – все, что необходимо для подъема. Затем с большими предосторожностями погрузили рацию, взрывную машинку со старомодной ручкой. Вслед за тем оружие: два «шмайссера», два «брена», маузер и кольт. Потом последовал ящик с разношерстным, но нужным содержимым: карманные фонари, зеркала, два комплекта документов и, как ни странно, несколько бутылок вина – хок, мозель, узо, рецина. Наконец с особыми предосторожностями в носовой трюм положили два деревянных ящика. Один – среднего размера, выкрашенный в зеленый цвет и обитый медью. Другой – маленький и черный. В зеленом хранилась взрывчатка: тол, аматол, несколько брусков динамита. Там же были упакованы гранаты и пироксилиновые запалы, прорезиненные шланги. В один угол поместили мешок с наждачной пылью, в другой – с толченым стеклом, а также залитую сургучом бутылку с калием. Последние три предмета взяли в расчете на то, что Дасти Миллеру представится возможность проявить свой редкий талант взрывника. В черном ящике хранились одни лишь детонаторы, электрические и ударные – с гремучей ртутью, столь чуткие, что срабатывают, стоит уронить на них птичье перо.
