Став переводчиком, Полетика записывается в академическую гимназию, где диапазон изучаемых предметов выглядел значительно шире, нежели в его киевской alma mater. У молодого Григория появилась возможность в большем объеме овладеть языком французским, открывавшим пути во все отрасли знаний. Под руководством Г. Рихмана, соратника Михаила Васильевича Ломоносова, проштудировал он также все премудрости высшей математики. И все же, переведясь на службу в Синод, удостоившись там уже чина надворного советника, Полетика попросился в отставку (1761) и уехал обратно к себе в Малороссию.
Возможно, Григорий Андреевич ощутил, что занятия, которым он предается, лишь частично созвучны с потребностями его непростой, но слишком одухотворенной души. Ко времени отставки он почувствовал вкус настоящей литературной деятельности. В мартовской книжке академических «Ежемесячных сочинений» за 1757 год появилась его работа «О начале, возобновлении и распространении учения и училищ и нынешнем их состоянии». Правда, печатание приостановилось из-за трений с профессором Ломоносовым, руководителем всего этого академического издания. Михаил Васильевич потребовал внести в рукопись существенные исправления, на что сам Полетика категорически не соглашался. В названном журнале увидели свет его переводы с древнегреческого языка, знания которого, вынесенные еще из родного Киева, пополнял он в столице, причем настолько успешно, что Петербург в результате получил составленный им словарь на шести языках (1763).
Однако Григорий Андреевич недолго просидел на родине. Явившись опять в Петербург, он снова попросился на службу. Его назначают главным инспектором над классами в Морском шляхетском корпусе, созданном на базе московской школы математических и навигационных наук и в 1715 году перебазированной на берега Невы.
Корпус размещался на Васильевском острове, на территории, где ныне высятся строения Военно-морского училища. В одном из тамошних домов, не сохранившихся до наших дней, Полетика поселился вместе с семьей, привезенной им из родных малороссийских краев.
Новый инспектор с энтузиазмом приступил к работе в учебном заведении, во главе которого стоял инженер, генерал-поручик Илларион Матвеевич Голенищев-Кутузов, отец знаменитого впоследствии полководца, победителя самого Наполеона Бонапарта.
Из стен Морского корпуса вышло немало выдающихся моряков. Заслуги Полетики в их подготовке – неоспоримы.
Но Григорий Андреевич всё так же не ограничивал себя одной службой. В качестве депутата от Лубенского казацкого полка он был введен в состав Комиссии по составлению проекта нового Уложения, в котором трактовались права дворянства, и в 1768 году выступил в ней со всесторонне продуманной обстоятельной речью. Ратуя за расширение дворянских прав, он, конечно, надеялся, что обещанные привилегии будут предоставлены также дворянам, – уроженцам близкой ему Малороссии.
Чтобы иметь более полное представление обо всех исторических процессах надо было всесторонне изучать документы. В доме Морского корпуса, в обширном кабинете инспектора, заставленном шкафами с книгами, с бесчисленным количеством пожелтевших рукописей, копий со старинных документов, все чаще и чаще собирались гости из далекой Малороссии. Там продолжались беседы, велись ожесточенные споры. История казацкого края обретала конкретные, зримые очертания.
