> не нужно. сама доберусь.
> и все же?
> не стоит. у меня дела.
***
Андрей увидел, как Леся заходит в здание аэропорта, и с облегчением выдохнул – она опять вернулась «в образ»: серое вязаное пальто, джинсы, скучные классические ботинки, рыжеватый пучок, равнодушное прозрачное лицо. Сообщение накануне вечером с просьбой одеться повседневно, он написал ей вопреки всякой логике – нужно было, наоборот, попросить ее выглядеть на все сто, как у Синельниковых. Тогда Костик поверит, и Максим не засомневается, Деньке, конечно, все равно, но и он в курсе, что Андрею нравятся яркие девушки. Но что-то царапало его в сердце – какое-то непонятное беспокойство.
– Привет. Отлично выглядишь… выглядите.
Леся моргнула, кивнула, отошла к ограждению, глядя на эскалатор:
– В одиннадцать?
– Да.
– Хорошо.
Они постояли в молчании. Рейс немного задерживался. Наконец, табло мигнуло и прозвучало объявление о посадке.
– Лесь, – негромко позвал Андрей.
Она подошла, обняла его, немного прижавшись, глядя в сторону.
– Что-то не так? – спросил он.
– Голова болит. Бури, наверное, магнитные. Что мне делать?
– Смотрите мне в глаза. Остальное на ваше усмотрение.
– Хорошо. Скажете, когда.
– М-м-м… Пора.
Она подняла на него глаза, улыбнулась. Странный, то ли блеклый, то ли острый свет, какой бывает осенью из-за прозрачно-серых туч, проникал через высокие окна аэропорта. Глаза у Леси, янтарно-желтые в этом непонятном свете, были уставшие, она смотрела на Андрея как-то рассеянно, словно взгляд ее был обращен внутрь. Леся подняла руку и провела по его волосам. Потом еще раз. Потянула пальцами за прядь.
– Что там? – он улыбнулся, почти касаясь губами ее лба.
– Пушинка, – равнодушно сказала Леся, тоже улыбнувшись.
Андрей огляделся, «заметил» Константина в толпе, радостно оскалился. Они с Лесей разомкнули объятья.
***
По дороге домой от Синельниковых Андрей рассказывал Лесе о Константине:
– Он хирург, специалист в области эндокринологии, самый молодой из двадцатки лучших в мире. В мире! Красава пацан! Предмет воздыханий всех врачих и сестричек в клинике. Сколько раз звали его в Москву – ни в какую! Говорит: Екатериногорску тоже нужны хорошие врачи. Познакомились мы с ним в один из самых сложных периодов что в его, что в моей жизни. Я изнывал на нелюбимой работе – каждый день, как в тюрьме. Он только что потерял отца, тот тоже был врач, Костя его боготворил. И с тех пор дружим. Нас столько раз судьба пыталась в стороны развести, ан нет! Что-то такое… держит. Может, мой кофе? – Андрей улыбнулся морщинками.
По рассказам Леся представляла Константина сказочным красавцем, но тот оказался некрасив. Он был долговяз, худощав, впрочем, далеко не субтилен. Костя носил очки. Взгляд за ними был холоден и пытлив.
– Петровский – чертов Шерлок Холмс, – Лесе снова вспомнились слова Андрея, – психолог от бога. Наверное, это у него врачебное, психосоматика же там всякая. Он мне сказал тогда одну вещь: если ты, Андрюша, будешь заниматься нелюбимым делом, то потеряешь себя и не найдешь больше. Я понял его, вот сразу понял – я тогда начал здорово к бутылке прикладываться. Знаете, Леся, как офисный планктон пьет? Ничего-то вы не знаете!.. Мне нужно, чтобы Костя поверил в наш обман. Если он что-то заподозрит, жить мне нормально не даст – он сложный человек с, черт возьми, простите, моральными принципами! Не приемлет ложь и все такое. Таких людей осталось мало. Я не хочу терять друга, он самый близкий мне человек после Мани и мамы. Кстати, Костя довольно обеспеченный парень, занимается какими-то разработками каких-то лекарств, черт их знает. Нам, возможно, придется часто бывать у него в гостях, у него дом в Озерном. В нашу пользу то, что Костя – большой любитель классической музыки и джаза. Видели пластинки в кофе-баре? Его коллекция, пожертвовал, когда я только открылся.
