Пусть посмотрит в глаза Припять - страница 2

Это не совсем так. Недостатки у реактора есть, и не только в конструкции стрежней. Плохо, что он безоболочный. Плохо, что топливные сборки в активной зоне погружаются в соты из графита, который, при разрушении реактора, начинает гореть. Плохо и то, что, как сказано выше, концевые графитные наконечники стержней, погружаясь в активную зону, вызывают избыточную реактивность, равную 0,5 бета, что приводит к разгону реактора на мгновенных нейтронах.

Но! Прежде, чем нажать эту пресловутую кнопку, участники эксперимента сделали ряд грубых нарушений регламента и самой программы. Коротко перечислим их: отключение системы аварийного охлаждения; провал в «йодную яму» в результате перехода на ручной режим управления стержнями; попытка подняться из «ямы» путем оставления в активной зоне критически малого количества стержней; задействование в работу всех 8 главных циркуляционных насосов, что привело к чрезмерному расходу воды через реактор, а после начала выбега ротора турбины – к быстрому падению напряжения на насосах, недостатку воды в реакторе, её закипанию, избыточному образованию пара и быстрому росту температуры активной зоны. Последние два обстоятельства сами по себе дают мощный прирост реактивности в 4 бета. Реактор уже разгоняется. Без всякого концевого эффекта стержней. Насосы дрожат. Оглушительные хлопки пара слышны из машинного отделения. Чрезмерное давление деформирует технологические каналы. Начинается паро-циркониевая реакция с образованием гремучего газа… И в этот момент нажимается кнопка «АЗ-5»?

Честно говоря, не будь она нажата, катастрофа произошла бы несколькими минутами позже…

Нажатие красной копки аварийной защиты только ускорило этот процесс, сделало его лавинообразным…

Можно сколько угодно спорить, как бы развивались события, если бы стержни-поглотители не вносили дополнительной реактивности. Каналы всё равно уже были повреждены, и остановить реактор было невозможно. Неизбежен был разгон, расплавление активной зоны, образование водородного пузыря с последующим его взрывом, выброс радиоактивности в окружающую среду. Ну, и какая разница: нажата кнопка – или нет?

Думаю, не следует на разработчика реактора сваливать львиную долю вины. Это всё равно, что забыть включённый утюг, а потом обвинить в пожаре изготовителя, на том основании, что термостат плохо сработал.

А ведь реактор – не утюг. Предполагается, что за блочным щитом управления реактором сидит не безграмотный потребитель, а опытный, обученный человек. И всё-таки это человек, которому, как известно, свойственно ошибаться.

До 1986 года на Западе было 12 достаточно крупных аварий на атомных станциях. Разумеется, не чернобыльского масштаба. У нас до Чернобыля таких аварий было порядка 20. Особенно отличалась Белоярская АЭС, где неоднократно допускали расплавление активной зоны реактора. И почти во всех случаях причинами были спешка, непонимание физики работы реактора, грубые ошибки персонала. То есть человеческий фактор.

Что же – нам понабилась планетарная катастрофа, чтобы на АЭС сделали такие виды защит, при которых ошибки оператора приводят к остановке реактора, а не к саморазгону? Я не знаю.

Зато знаю другое: если в самый хороший и надёжный реактор прекратится подача воды – беды не миновать, даже в том случае, если цепную реакцию полностью заглушит автоматическая аварийная защита. Потому что осколки деления ядер урана будут греться сами и плавить активную зону. Что и произошло в Фукусиме. На самом совершенном реакторе в мире.