Но если все пойдет по плану, больше приходить сюда не понадобится. И у него были все основания считать, что именно так оно и будет. Он уже провел несколько репетиций у себя в мастерской, имитируя нужные условия, тщательно подготовился к сегодняшнему дню и теперь с нетерпением ждал.
Брайс улыбнулся, что случалось нечасто после…
Он нахмурился. Иногда одна даже мысль об этом отзывалась болью. В его понимании жизнь делилась на три четко разграниченных сегмента. Годы, как это теперь представлялось, бессмысленного существования – до знакомства с Рэд. С ней он ожил, как будто открыл глаза. То время было самое насыщенное, волшебное, захватывающее. И вот теперь эта бесцветная, с постоянным раздражением полужизнь. Невыносимо. Без нее. Без Рэд. Эндшпиль. Заключительные недели жизни, ее и его.
Но прежде чем все кончится, он еще преподаст урок им всем – ей и ее противным родителям. Прежде чем все кончится, она еще произнесет слова, которые он так хочет услышать. И эти слова будут ее последними: Прости. Мне очень жаль.
Четверг, полдень, 24 октября
Пожарная машина, две полицейских и скорая помощь – все припарковались на третьей лужайке гольф-клуба «Хейуордс-Хит».
Рой Грейс связался по радио с местным детективом-инспектором Полом Хезлдайном, который попросил его приехать лично, и теперь, сопровождаемый новоявленным детективом-инспектором Гленном Брэнсоном, шагал к месту происшествия за взволнованным секретарем клуба. Впереди уже виднелась трепещущая на ветру полоска сине-белой оградительной ленты; рядом с небольшой палаткой экспертов-криминалистов топтался полицейский в форме. Вышедший из палатки детектив-инспектор Хезлдайн – он был в защитном комбинезоне, и узнать его можно было по высокой фигуре – нырнул под оградительную ленту.
Запах горелой человеческой плоти вызывает мысли о жареной свинине, думал Рой Грейс. Вызывает чувство голода. Но потом вы видите человеческий труп. И вот тогда ваш мозг выворачивается наизнанку от стыда за эту ужасную мысль. Но голод все равно остается. Они прошли мимо группы собравшихся у клуба гольфистов с сумками и тележками.
– Вы только посмотрите, как они все изрыли! – услышал Грейс возмущенный голос. – Неужто было обязательно выезжать на поле? А если туда упадет мяч? И когда, черт возьми, нам разрешат вернуться?
Удержавшись от соблазна повернуться и высказать недовольному джентльмену свое мнение, Грейс направился к инспектору, который с хмурым видом поприветствовал коллег и коротко ввел их в курс дела.
Суперинтендент знал Хезлдайна как человека вежливого, с изысканными манерами, пребывающего обычно в бодром, доброжелательном настроении. Когда-то, когда оба еще носили форму, они даже служили в одной группе быстрого реагирования в Брайтоне.
– Рад видеть тебя, Рой. Спасибо, что приехал.
– Я тоже рад тебя видеть, Пол.
Хезлдайн стащил перчатку и за руку поздоровался с обоими мужчинами.
– Так что у нас здесь?
– Тело. Сильно обгоревшее. Неподалеку практически пустая канистра из-под бензина. Ведем поиски на прилегающей территории.
– Имя уже есть? – спросил Грейс.
– Пока нет.
Грейс и Брэнсон вошли в палатку, сели на пластмассовые стулья и, приложив должные усилия, надели защитные комбинезоны и сапоги.
Брэнсон потянул носом воздух:
– Длинная свинья.
– Длинная свинья?
– Не знаешь, что такое длинная свинья?
– Не знаю.
– Хочешь сказать, ты не знаешь чего-то, что знаю я? – ухмыльнулся Брэнсон.
