– Кажется, оно было там…
Рал зашагал быстрее, и человек начал сползать с его плеча, не успевая за темпом.
Кан посмотрел назад.
Долгий, бесконечный коридор. Одна из ламп резко погасла и так и не включилась, образовав посередине коридора чёрное безмолвное пятно. Кан развернулся и зашагал вслед за Ралом. Пистолет на месте. Патроны тоже. Если тут и есть кто-то живой, кроме них, то Кан точно заберёт его с собой.
Они остановились перед такой же железной дверью, как и все остальные.
– Она… – Губы выжившего еле двигались.
Рал, всё ещё поддерживая человека, нажал на кнопку. Всё как будто стихло. Кан слышал дыхание Рала и едва различимое сопение безымянного жителя. Даже гул от панелей как-то утих. Рука сама потянулась к пистолету. Кан схватил её за запястье и уставился на дверь.
Она с тихим шорохом открылась.
– Твою ж мать… – Рал отступил на два шага назад.
Человек пронзительно закричал и бросился на пол, безудержно вопя. Кан бросил взгляд на зрелище, открывавшееся из проёма. Его затошнило. В глазах потемнело.
Они действительно оказались в аду.
За дверью лежала гора белых истерзанных – Кан содрогнулся – трупов. Гора доходила до самого потолка, отовсюду торчали скрученные в невероятных изгибах руки и ноги. Чёрт. Этого… Этого не может быть…
Человек бился по полу в конвульсиях, изо рта у него шла пена. Рал прислонился к стене и тихо ругался. Кан застыл в шоке.
Ему часто приходилось видеть трупы на заброшенных дорогах, но это… Это просто… Он не находил слов для описания подобного зверства. Как можно так вырезать целую станцию? Пусть даже все станционники скоты, но…
Среди груды тел он видел и женские тела, и тела детей. Ни один из трупов ещё не начал разлагаться: за этой дверью были превосходные условия для консервации – они могли пролежать тут десятки лет и совсем не измениться. Словно их всех убили только вчера.
Абсолютно белые, будто снег, тела… Пустые чёрные глазницы и потрескавшаяся кожа на щеках. Такое же лицо, как и то, что он видел в Пустоши.
Ты бросил нас здесь.
«Я никого не бросал!» – мысленно закричал Кан. Ему захотелось заплакать.
– Что же… что же нам делать? – Кан даже не понял, кто задал этот вопрос – он сам или Рал.
Это был хороший вопрос. Водохранилище, возможно, и не тронуто. Осталось только побороть этот невнятный страх и пройти мимо. Это всего лишь трупы. Они не могут никого убить. Их самих убили.
Кан выдохнул.
Сейчас или никогда. Либо он пойдёт туда, либо они умрут от жажды.
Распрямив руки, Кан пошёл прямо к горе. Он перешагнул через затихшего станционника, прошёл мимо Рала и зашёл в комнату. Трупы были так близко, что Кан мог дотронуться до любого из них рукой. Он заглянул в чёрные глазницы мёртвой женщины. Возможно, у неё были дети. И кто-то ещё, кто её любил. Мрачные впадины напоминали бездну.
Кан отвёл взгляд.
Чтобы обойти гору, ему потребовалась пара секунд. Дальше находилась круглая дверь с тяжёлым засовом. Кан с трудом приоткрыл его и толкнул тяжёлую дверь. Сердце странно ёкнуло при виде длинных полок, заставленных банками с водой.
В водохранилище было холодно. Кан поёжился.
– Странник… – голос был тихим, но Кану он показался оглушительным. Он обернулся и увидел проводника прямо перед выходом из водохранилища.
Резко, необъяснимо почему, он – понял. Станция мертва из-за этого человека. Кто бы он ни был, он виновен во всём, что тут произошло.
– Кто ты? – спросил Кан.
