– Леха, живой?
Тот что-то пробурчал в ответ, ощупывая левой рукой правую, от локтя до запястья.
– Да это… Блин. Сломал, что ли. Или ушиб?..
На кухне с треском включился холодильник: Влад до этого и не думал, что подобное еще работает – пузатый, с облупленной вертикальной ручкой и остатком намертво прибитого к дверце шильдика «…мбов» с росчерком в конце.
– Если сильно опухнет – сломал, – с неведомо откуда взявшейся уверенностью сказал Ганс. – Я в интернете читал. Давай водки дернем?
– С-с-сука, один дюбель забить осталось. И два самореза завернуть, – огорченно сказал Леха. – А я теперь руку поднять не могу.
– Крови нет? – внезапно спросила Анжелика. Вопрос был до того странным, что ей никто не ответил. Слепая, что ли? Конечно нет, видно же – Леха задрал рукав свитера до плеча и снова щупал руку.
Ганс понял, что прямо сейчас не нальют, и начал выбираться обратно на балкон, доставая пачку сигарет. Обошел сиротливо разложенный наполовину стол–книжку, за которым и планировалось отмечать. Сейчас столик был закидан вещами, надо бы все в шкаф…
– Так что с кровью? – еще раз спросила Анжелика. Она широко раздула ноздри, будто принюхиваясь к чему-то сильно пахнущему.
– Да какая там кровь, ушибся просто! – бросила Лиза. Леха качнул головой в знак согласия и вновь откинулся затылком на ее колени.
– Жа-а-аль! – громко сказала Анжелика.
– Ты чего, маркиза ангелов, прихерела? – возмутился Влад. – У меня друг покалечился, а ты ржешь! Иди отсюда вообще, овца!
– Не могу! – замотала она головой. – Это же мой дом, куда я пойду?
Затих даже высунувшийся с балкона неуемный Ганс, выдув в комнату струю сизого дымка, медленно растворяющуюся в воздухе.
– В каком смысле – твой дом? – угрожающе поинтересовался Влад. – Я заплатил, я и жить буду.
– Она к тебе в соседки напрашивается! – гоготнул Ганс. – А диван – один.
– Молчи, Немчинов, – оборвала его Светка. Он и Гансом-то стал из-за фамилии, несложные ассоциации в двадцать пять лет. – Сам позвал же!
– Я? – чуть не проглотив окурок, изумился тот. – В первый раз ее вижу. Я думал, Лешка позвал. Скрасить Владу суровые будни.
– Сдурел? – с Лизиных коленей отозвался Леха. – Она с вами же пришла.
Наступило молчание. Анжелика вопрос своего происхождения здесь и сейчас никак не прояснила. Влад немного поежился от неловкой ситуации и спросил еще раз:
– Девушка, милая, вы сюда как попали? Никто с вами не знаком, получается.
«А если так – почему все знают ее имя?», – пронесся у него в голове резонный вопрос.
– Я здесь живу, – повторила Анжелика и, помолчав, уточнила. – Мы выпивать сегодня будем?
Леха, кряхтя, встал и несколько раз махнул рукой:
– Не опухла, кстати! Но болит, сука. У тебя второй табуретки нет? Доделать надо бы карниз.
Светка подошла к Анжелике и тихо спросила:
– Реально, чья ты знакомая?
– Из вас – ничья, – не понижая голоса, ответила девушка. – Я здесь живу.
Влад плюнул на загадку гостьи – выгнать никогда не поздно, а останется, так он не против, на вид барышня ничего так. Кофта с юбкой обтягивают, где надо. Пошел в кладовку за вторым табуретом для Лехи. Музыку никто не включил, что и к лучшему: громко слишком на трезвую голову, а одного Ганса развлекать – это лишнее.
Кладовка была в том месте квартиры, которое гордо называлось прихожей. Пришлось закрыть дверь в комнату и стараться не удариться лбом или задом, наклоняясь над залежами барахла. Да, вон сидение торчит, он не ошибся. Только как бы ее оттуда…
