– Сереж, братья точно помогут тебе бежать? А то получится так: сработаем, а они какую-нибудь подлянку устроят. Мы ж подневольные с тобой. У меня и так положение незавидное, чувствую себя, как уж на раскаленных камнях.
– За братьев не переживай, я за них ручаюсь, не подведут. Что у тебя случилось? Давай быстрей выкладывай, а то меня скоро уведут.
Александр вкратце рассказал Ирощенко о тайной записке и что вор-Аркан, по его соображению, начал на него охоту.
– Санек, нам с тобой на свободу нужно. Окажемся на воле, я этого вора из-под земли достану и башку ему сверну, как куренку. Будем надеяться на братьев и на удачу, если все произойдет гладко, ты раньше своего звонка окажешься на воле.
– Не загадывай наперед, сплюнь через левое плечо и постучи по деревяшке.
Ирощенко символически сплюнул три раза и, улыбнувшись, постучал костяшками пальцев по своей голове.
– Значит, Санек, по рукам, будем готовиться.
Буквально через минуту Ирощенко увели. В допросную комнату вошел капитан Брагин.
– Александр, к сожалению, я не располагаю временем для долгой беседы, так что давай поговорим о главном. Надеюсь, Сергей объяснил тебе ситуацию и ты понимаешь, что от тебя требуется. От себя хочу добавить, согласившись на устранение насильника, ты «автоматом» вступил в нашу организацию. Можешь называть меня просто Сергеем.
– Хорошо Сергей. Ответь, почему именно я, а не кто-то другой или Ирощенко имеет в этом деле большое значение?
– Да. В основном мы полагались на Сергея, он поручился за тебя. Нам с братом подходит твоя жизненная позиция и харизматическое лидерство. Кстати, мы какое-то время к тебе присматривались, и собрали кое-какую информацию. Особенно меня интересует один момент, – Брагин положил перед Воробьевым знак «Черной молнии», – что означает сие изображение, и какое отношение ты к нему имеешь?
– Знак – не только моя тайна, а тянется она еще с давних времен.
– Ты можешь поделиться со мной? Обещаю, что дальше меня и моего брата твоя тайна не уйдет.
– Я могу сказать только то, что мне известно: в 1937 году в Томской области действовала тайная организация и называлась она «Черная молния». Мне довелось услышать о ней интересную историю, а этот знак когда-то принадлежал той организации, я скопировал его по памяти.
Все что угодно ожидал услышать Брагин, но от подобного признания Воробьева, он оказался в крайнем изумлении. Ему вдруг вспомнилось детство, город Томск, когда они с братом Толей пришли к отцу на службу и, находясь в его кабинете, ради любопытства открыли несколько картонных папок.
– Ты говоришь о группе офицеров, оказавших вооруженное сопротивление и выступивших против советской власти.
– Ты тоже об этом слышал?! – удивился Александр.
– Я даже листал уголовное дело и рассматривал фотографии. Кстати я видел точь-в-точь такой же знак. У меня отец работал в комиссии по реабилитации незаконно репрессированных людей в Западно-Сибирском крае.
– Вот это да! Ничего себе совпадение. Сергей, а ты случаем не выдумал эту историю.
– А с какой стати?
– Ну, к примеру, чтобы я согласился на предложение прикончить этого гада, убившего девочку. Я думаю, может, не стоило тебе приплетать сюда смерть Равиля, ведь этот знак был найден в его кармане.
– Я смотрю, ты не такой уж простой, – улыбнулся Брагин, – смерть Равелинского не имеет отношения к нашему делу, а история о «Черной молнии» правдива, только нам с братом мало, что известно о ней. Может, ты еще что-то слышал?
