Герцог удовлетворённо кивнул:
– И с тех пор, как я слышал, вы снова неразлучны. Всё же это меня удивляет. Как я уже получил возможность убедиться, вы человек не глупый, и должны понимать, что вы с ней являете довольно странную пару. Мне редко доводилось встречать такую близость брата и сестры, и никогда в таком сочетании…
– В каком это таком? – брови Эжена удивлённо изогнулись.
– Она светская львица, а вы… не подходящий кавалер для танцев.
Уже в который раз за время этого разговора Эжен невесело рассмеялся и согласно закивал. Такая его реакция удивила герцога.
– Что вас тут развеселило? – поинтересовалась только что вернувшаяся со свертком бумаг Эмилия.
Поскольку её вопрос был обращён скорее к Эжену, чем к герцогу, он и счёл необходимым ответить:
– Его Светлость взял на себя труд объяснить мне, что я для вас, сударыня, очень неподходящий кавалер… для танцев.
Изумлённая Эмилия медленно развернулась к герцогу:
– Право, милорд, о вашей деликатности можно слагать легенды.
И произнесено это было таким ледяным тоном, таким грозным взглядом сопровождено, что герцог счёл необходимым встать навстречу хозяйке дома, даже подойти к ней. Это был большой грозный человек, в присутствии которого многим становилось душно. Но Эмилия не дрогнула, не смутилась, лишь подняла ему навстречу руку с принесёнными бумагами, и тем пресекла его порыв подойти ещё ближе:
– Велите кому-то из своих праиэров это прочесть или сделаете это сами?
Герцог побагровел от злости. Если бы такое по отношению к нему позволил себе какой-нибудь мужчина, он тут же был бы уничтожен. Только женщине, и далеко не каждой, он мог это спустить с рук, но заслуживает ли Эмилия такого снисхождения? Это он ещё не решил. А потому пока просто выхватил из рук строптивой хозяйки принесённые ею бумаги.
Да, документ был детальный, многостраничный, ознакомление с ним всё-таки потребовало времени, и даже сумело чуть отвлечь и развлечь герцога. Но как только его глаза оторвались от бумаг, рука маркизы сразу же протянулась вперёд, Эмилия однозначно потребовала вернуть ей документ. Что ж, герцог решил уступить и в этот раз и теперь всем корпусом развернулся к виконту де Лорни:
– Здесь не сказано главного, кто же это сделал?!
– Вы ожидаете, что я назову имя?! – изумился в ответ Эжен, – Вы ведь прочли, тот дворянин не представился. Лично я видел его впервые.
Герцог кивнул.
– А как выглядели эти убийцы?
– Убийцы?! – позволил себе уточнить как будто не понявший вопроса Эжен.
– Да, я говорю о людях, убивших маркиза, – было видно, уже весьма раздражённый герцог сделал над собой большое усилие, чтобы дать это пояснение.
– Убивших маркиза?! Методом исключения могу предположить, что вы изволите спрашивать о незнакомце, остановившем карету, и о его друге… Так ведь их описания там даны. Документ даёт исчерпывающую картину этого печального события. Право, я не знаю, что тут ещё можно добавить.
Герцог недобро усмехнулся и обратил взор к Эмилии:
– Я, любезная маркиза, склонен думать, что это были Жан де Лаган и Анри де Монсар. Именно Монсар убил вашего брата.
Взгляд Эмилии потяжелел, и в какой-то момент герцог решил, что ему удалось сделать для неё открытие, что он смог направить этот испепеляющий гнев в правильное русло, но ответ маркизы был разочаровывающее сдержан:
– Я сама разберусь.
– Любезная маркиза, позвольте мне помочь вам. Я могу помочь вам призвать негодяя к ответу.
