– К сожалению, это так. Карта очень стара, с тех пор многое изменилось. Я мог бы догадаться, что и озеро постигла та же участь, что те старые города, оказавшиеся под толстым слоем песка и пепла.
– Выходит, мы умрём тут, возле этой скалы. Назад нам нет дороги.
Маттис дотянулся до вещевого мешка и нащупал золотистую пластину. Тусклый свет звёзд позволил разглядеть карту, которую он знал и так, без всякой пластины.
– Наша цель находится в нескольких часах отсюда, но у нас нет воды. Изначально мы рассчитывали на озеро, теперь мы убедились, что оно исчезло. Можем ли мы надеяться, что там, куда мы идём, есть вода? Если засыпано озеро, значит засыпано и сокровище.
– Маттис, у нас всё равно нет выбора. Если мы останемся тут, то погибнем, может быть, даже этой ночью. Если мы попробуем добраться до цели, мы можем что-то найти, нужно идти туда.
– Ты прав, Эливен. Но придётся идти ночью, чтобы не замёрзнуть окончательно. Да и жажда не так жестока, когда нет солнца.
– Я готов, но что делать с ним? Он хотел убить тебя, он может попытаться сделать это снова.
Маттис задумался над возникшей проблемой. Оставить Горхэма здесь связанным – это жестоко, он умрёт уже через час, скованный холодом. Если развязать и оставить тут, то он не может ручаться, что тот не набросится сзади и не попытается расправиться с заговорщиками.
– Возьмём с собой. Может быть, он одумается и примет нашу сторону.
Решили идти незамедлительно. Воду разделили на троих, каждому досталось ровно по два глотка. Горхэм был последним, кто приложился к кожаной ёмкости, ему доверия оказывать не приходилось. Несмотря на это, связанный Горхэм не пытался проявлять агрессии, он покорно выполнял всё, что от него требовалось – просто идти. Разговаривать старались меньше, чтобы не выпускать тепло через рот. Холод сковывал мышцы ног, колени сгибались всё труднее, но останавливаться для отдыха было нельзя, иначе можно не подняться. Верхняя часть лиц покрылась тонким слоем инея, образовавшегося от пара, выдыхаемого через нос.
Небо осветилось тёмно-фиолетовой полосой возле горизонта, скоро встанет солнце. Что от него ждать в этот день? Спасение от холода, а следом – смерть? Каким оно запомнится путникам в этот, вероятно, последний их день на планете Марс? Когда показался край желтоватого диска, лица путников высохли от инея, как будто его и не было. Первым упал Эливен, за ним присел на холодный песок Маттис, махнув брату, предлагая последовать его примеру.
– Развяжи меня, я не хочу умереть с верёвкой на руках. Обещаю, что не повторю прежней ошибки. К тому же, у меня больше нет секиры.
Маттис тщательно обдумал своё решение, прежде чем заявить о нём.
– Хорошо, Горхэм. У меня есть условие. Я обязан слушаться тебя, так как ты мой старший брат, но события вчерашнего дня не дают мне возможности продолжать делать это.
Горхэм с трудом удерживался на ногах, но упорно продолжал стоять со связанными за спиной руками.
– Что ты хочешь от меня? У меня ничего нет, ни воды, ни ирония, как и у тебя. Сейчас поднимется солнце, и мы все умрём.
– Возможно, да, но если верить карте, то мы пришли.
– Но тут ничего нет! Пустыня, одна лишь пустыня! Ох, нет, я ошибся, есть ещё солнце! О, пусть оно погаснет, я не могу его больше видеть!
Маттис не стал прерывать поток брани старшего брата. Он имел право выговориться, но как только тот замолчал, продолжил.
