Путь к святой Матроне - страница 17

Анна вспомнила рассказ бабушки о святой Матроне. Блаженная Матрона учила не осуждать ближних. Она говорила:

«Зачем осуждать других людей? Думай о себе почаще. Каждая овечка будет подвешена за свой хвостик. Что тебе до других хвостиков?»

Она открыла ноутбук и стала смотреть в интернете отзывы на свою книгу.

– Что пишут? – участливо спросил Павел.

– Все ругают мою книгу! Люди с ума посходили, и откуда в них столько злости?!

Девушка в расстроенных чувствах открыла первый попавшийся отзыв и прочитала:

– «Анна Завадская – бездарь, как она может учить беременных женщин, когда сама ни разу не рожала».

– Доля правды тут присутствует… – произнес Павел, пытаясь быть как можно мягче.

– Ты что?! Заодно с ними?!

Павел постарался сгладить неловкую ситуацию:

– Я просто отметил, что рациональное зерно в этом комментарии есть. Еще что пишут?

– Вот, послушай: «Ни таланта, ни совести». И это обо мне! Как молотком по голове.

– Не сгущай краски. Ты должна знать, в интернете каждый пишет, что хочет. Лиц-то не разглядеть, все под прозвищами общаются.

Павел обнял Анну и крепко прижал ее к себе, но она отстранилась и посмотрела ему прямо в глаза:

– А ты что думаешь о моей книге? Ты дипломированный филолог, работаешь у отца в издательстве, твое мнение очень важно для меня. Говори!

Павел стал нервно ходить по комнате, разговор ему не нравился.

– Ань, ты еще такую книгу сочинишь…

– Значит, книжка «Стать матерью за пять минут» тебе не понравилась? Вы с отцом спелись?!

Павлу не хотелось говорить правду, но в твердом взгляде Анны он прочитал желание услышать всё как есть.

– У тебя нет детей, а в теории такие вещи не пишутся. Необходимо прожить ситуацию материнства, почувствовать на себе радости и трудности на этом нелегком пути.

– Мне, по-твоему, надо было забеременеть, чтобы у меня получилась книга?

– Ань, неудачи преследовали многих известных авторов. Например, чеховская «Чайка» провалилась, хотя в спектакле были заняты лучшие артисты театра, в том числе Комиссаржевская, игравшая Нину Заречную. Возьми перерыв, отдохни и с новыми силами займись чем-нибудь еще. – Ты считаешь, что я не должна писать?

– Ты же хотела услышать мнение дипломированного филолога…

– Я не хочу отказываться от творчества! Уходи.

Павел молча вышел из комнаты.

«Предатель», – без конца твердила Анна, проглатывая слезы. И тут она услышала чей-то голос, но он раздавался не снаружи, а будто изнутри: «Твой хвостик уже подвешен». «Какой еще хвостик?» – мысленно спросила Анна.

Голос был похож на бабушкин, но она давно умерла. В памяти всплыли давно забытые воспоминания о том, как она в белом платьице и косынке стояла с бабушкой сначала на Исповеди, а после подходила к Причастию. Утренние лучи солнца врывались в окна храма, наполняя его ярким светом, играя блестящими искорками на латунных подсвечниках. А после литургии они подходили к иконе Матроны, прикасались губами к прохладной поверхности стекла, обрамляющего оклад.

Бабушка научила девочку молитве к праведнице, где были такие слова:

«О блаженная мати Матроно, душею на небеси пред Престолом Божиим предстоящи, телом же на земли почивающи…»

После этих слов Анна задумалась, подошла к серванту. С нижней полки достала деревянную шкатулку, в которой покойная бабушка хранила личные вещи, нашла фотографию бабушки; на глазах появились слезы, смахнув которые она заметила икону святой Матроны Московской. На обратной стороне увидела маленький лист бумаги, приклеенный к деревянной основе.