Путь к святой Матроне - страница 24

* * *

Утром Иван Валентинович вышел в пижаме из спальни, направился к ванной комнате, повернул ручку двери, но та не поддалась. Постояв немного, он начал испытывать небольшое раздражение, поскольку нарушался его утренний распорядок и он мог опоздать на работу.

– Да что так долго? Эй, заседатели, освободите помещение! Смена караула, ау!.. – Иван Валентинович дернул сильнее за ручку, но никто даже и голоса из-за двери не подал.

Из комнаты вышла Люция, на ходу томно потягиваясь:

– Милый, что ты с утра кричишь в доме? Не с той ноги встал?

– Наверное, этот филолог Паша закрылся, сидит там уже минут десять, а я на работу опаздываю.

Люция не стала перечить мужу, подошла к двери и громко спросила:

– Павел, вы нас слышите?

С первого этажа дома послышались шаги, и через пару секунд на лестнице показался Павел.

– Вы меня звали?

Иван Валентинович и Люция с тревогой переглянулись.

– Она там? – испуганно спросил Павел, указывая на дверь. – Что случилось?

– Не открывает, – голос Ивана Валентиновича становился всё тревожнее. – Надо ломать дверь. Паша, помоги…

Мужчины отошли к стене, взялись за руки и прокричали:

– Раз, два, три…

После этих слов рванули, намереваясь выбить дверь, но она неожиданно распахнулась. В проеме двери стояла Анна, мило улыбаясь:

– Доброе утро, а что случилось?

– Ну, дочка, ты даешь, уже дверь собрались ломать, – возмутился отец, – ты почему не отвечаешь? Мы чуть с ума не сошли.

– Что с тобой? Ты здорова? – переводя дыхание, спросил Павел.

– Всё в порядке. Лучше не бывает, – с улыбкой ответила Анна, прижимая к груди ноутбук.

Иван Валентинович спросил:

– А компьютер для чего тебе понадобился в ванной?

– Мы с ним думали вместе.

Оставив родных в недоумении, Анна спустилась по лестнице на первый этаж.

– Совсем у дочери крыша поехала. – Иван Валентинович вошел в освободившуюся ванную комнату.

Люция усмехнулась и пошла к себе в спальню. Павел растерянно спустился вниз по лестнице и обнаружил Анну в кухне увлеченно стучащей по клавишам ноутбука.

– А ну-ка, милая, давай начистоту, я – не твой отец, смеяться не буду, – как можно серьезнее проговорил Павел.

– Меня посетило вдохновение, и теперь я пишу только то, что чувствую сама. Это невероятное ощущение. Я поняла: Матронушка дала мне силы! Ее помощь действует! – призналась Анна.

– Ты в своем уме? То-то, я смотрю, ты шепчешь себе что-то под нос по утрам. Это заговоры?

– Нет, молитвы.

– Ты что, как бабка, молишься?

– Паша, ты ничего не понимаешь. Молитва существует не только для старых людей. Дети тоже должны обращаться к Богу, у них душа невинная, и надо сохранить ее в таком виде для будущей жизни. А нам, чтобы очиститься от грязных мыслей, нужно просить прощения за плохие поступки и по возможности исправляться.

– У кого просить прощения?

– У Бога.

– Если об этом узнает твой отец…

– Ну и что, я теперь ничего не боюсь. Да и работа у меня пошла. Я пишу для себя. Это мой личный дневник.

– Мы же договорились, ты больше не будешь заниматься этой ерундой.

– Я думала, ты меня поддержишь. А ты в очередной раз бьешь по самому больному! Я не хочу тебя больше видеть.

Бросив свои обвинения, Анна вышла из кухни, громко хлопнув дверью. В расстроенных чувствах заперлась в комнате и не отвечала на все просьбы мужа открыть дверь и нормально поговорить. В сердцах крикнула, что не хочет жить под одной крышей с предателем. В этот вечер Павел, почувствовав себя лишним в доме, собрал свои вещи и ушел.