Путь Киартаны - страница 4

Раны слабо кровоточили, сила постепенно возвращалась, день близился к середине, но тучи не давали солнцу проникнуть к земле.

Мерион медленно и твёрдо поднялся. Дождь повсюду налил лужи, и маг шёл по ним без разбору. Он бродил по выжженной деревне, где ещё витал запах гари, в безнадёжных поисках выживших. Он знал, что всё бессмысленно, но не прекращал поиски до самого вечера, когда солнце упало за горизонт, и мир погрузился во тьму. Только тогда маг устало присел рядом с осколками посоха, снял сырую, давно изодранную в клочья мантию, и собрал части посоха в неё. Их, оказалось, пять, два от рукояти, и три снизу, но одного обломка из середины недоставало.

Отдалённый тихий плач младенца вырвал его из пучины раздумий. Маг тут же бросил всё, вскочил на ноги и снова прислушался. Крик доносился из сгоревшего дома, хотя, казалось бы, в таком огне никто не мог выжить. Он кинулся туда, не разбирая дороги, с новыми силами и надеждой.

Мерион вбежал на пепелище. Стены ещё стояли и дымились, крыша провалилась, и только над одним углом под ней можно было пролезть. Старец протиснулся внутрь и прислушался. Крик доносился из-под лавки, приваленной крышей, но чудом уцелевшей. Маг сосредоточился и силой поднял обгоревшие брёвна, руками разгрёб завалы и под лавкой обнаружил лукошко, а в нём – младенца, завёрнутого в пелену. Он оказался невредим.

Мерион не знал что делать – за долгую жизнь он многое повидал, но ему никогда не приходилось выхаживать дитя посреди леса. И всё же удача вновь улыбнулась – возле лавки стоял нетронутый Бассами сундук, набитый припасами.

Перепеленав младенца, Мерион понял, что это девочка. Маг знал, что «великая скорбь должна быть уравновешена силой», и ощутил в девочке такую силу, способную унять горе не одной деревни, но всего народа. Ребёнок спасся от огня и Бассов.

– Тебе уготовано стать великой, – заключил Мерион, глядя в её бирюзовые глаза. Никогда прежде он не ощущал столько счастья и радости.

Во тьме бесконечности мудрейшие шептались голосами, что он не мог различить, кроме одного имени, которое они повторяли множество раз, на всех знакомых и неизвестных магу языках.

– Киартана, – твердили они.

Древнее могущественное имя пришло из легенд.

Старец уснул тревожным сном, а утром собрал всё необходимое в узелок, взял лукошко с Киартаной и направился на юг. Палаток на склоне не осталось, следы вели на юг. Всюду чернели кострища, залитые дождём, стоял запах гари, пота, скота и лошадей. До Последнего Оплота Бассам предстояло идти больше пяти дней.

Гарнизону в две сотни солдат не сдержать армию, и Мерион лишь надеялся, что ему удастся обогнать северян прежде чем они прорвутся южнее Изилы.

– Но куда деть ребёнка? – спросил сам у себя маг. Малышка словно в наказание проснулась и сразу захныкала. Снова хотела есть, или испачкала пелену.

Маг пересёк покинутый лагерь и добрался до стоянки, где оставил сумку с вещами. Бассы не нашли её, нигде вблизи не было их следов, а среди сосен пасся и его конь Крикун, которому посчастливилось сбежать из пылающей деревни. Раненый жеребец прихрамывал, но бодро подскочил к хозяину по первому зову.

– Как ты, мой дорогой? – спросил Мерион, гладя его по морде, и Крикун в ответ весело заржал. – Славно, что ты здесь оказался.

Он взял только самое необходимое. Уложил в сумку котелок, останки посоха, завёрнутые в ткань, бурдюки с водой и вином, нож с грубым шершавым лезвием, кулёк муки и шкатулку с приправами которые он нашёл в деревне.