Со временем число моих блокнотов перевалило за отметку в 10, потом в 30, а к моим 14 годам достигло отметки в 50.
Я рос и проблемы с общением стали уходить, потому что с приходом подросткового возраста мое тело стало меняться и из меня получился достаточно красивый парень по меркам девчонок из моего класса, да и из параллельного тоже, к чему лукавить.
Время, когда я делился самым сокровенным с машинкой прошло, но привычка носить и записывать все разговоры в блокнот осталась.
Когда я закончил школу, достаточно хорошо для того, чтобы поступить в университет, своей специальностью я выбрал дифференциальную психологию, которая занимается изучением особенностей различных этнических и в целом социальных групп, где мои многолетние записи оказались очень полезными и позволили забыть о трудностях в подготовке отчетных проектов за каждый курс.
На моем факультете училась Элизабет – моя девушка. Мы встречались с ней уже три года (а я был уже на 4 курсе) и в наших отношениях не было недопониманий и ссор, потому что мы были очень похожи и имели почти идентичные взгляды на жизнь и отношение к окружающим нам людям: предпочитали не вмешиваться в жизнь других и сторонились тех, кто пытается сунуть нос в наши.
В один зимний день, когда крышу моего дома и всех близстоящих замело крупными хлопьями снега, она тихо зашла в мою комнату пока я спал. Было утро, семь на крупных круглых часах белого цвета, и дверь ей открыла моя мама, которая приложила палец к губам и кивнула головой в сторону лестницы, что давало понять, что я ещё сплю и нужно быть тише, но подняться ко мне безусловно можно.
Ее руки коснулись моей руки и я подхватился от резкости этого прикосновения, вырвался из сна, в котором мне хотелось остаться.
Улыбка на ее лице сияла и одновременно как бы просила прощения за такой внезапный визит.
– Дин, меня взяли волонтером в Руанду, представляешь?! Я так рада! А ты рад?
Мог ли я ответить однозначно? Конечно, нет.
Мне было известно о её намерении уехать по волонтерской программе ещё в самом начале нашего знакомства, через месяц после того, когда мы столкнулись как это бывает в молодежных романтических комедиях в длинном коридоре университета и у неё из рук выпала тетрадка, а я поднял её с мраморного пола и наши глаза -руки встретились. Это была любовь с первого взгляда.
На мой вопрос о том, с чем связано ее такое огромное желание уехать помогать темнокожим нищим в самом сердце Африки я услышал примерно такой ответ (дальше я постараюсь передать вам дословно то, что она мне тогда ответила, но не судите строго, если где-то мои слова окажутся не совсем точными).
«Знаешь, я была не из тех тепличных детей, которых лелеют их родители, которые живут ради новой приставки, которые точно знают, что их завтра с утра будут кормить хлопьями с молоком и в школу дадут сэндвич.
Все потому, что мой папа был фотографом и нам часто приходилось с семьей перебираться из одной страны в другую, потому что фотографии были великолепны и в каждой стране находился журнал, который был готов дать много или очень много денег хотя бы за один снимок.
И когда мне исполнилось 14, мы переехали в США, сюда, в Нью-Йорк. Мой папа решил наконец-то остановиться и устроить нам с мамой спокойную жизнь, за что мы ему были крайне благодарны, потому что бесконечные переезды очень сильно выматывают.
Отец часто выезжал за границу и привозил целое море материала, где прекрасные азиатки (очень похожие на нас с мамой) стояли на пешеходных переходах и стыдливо опускали глаза, будто боясь объектива фотоаппарата; где полуобнаженные бразильянки вскидывали руки вверх, а их бёдра все как одно будто бы двигались в такт музыки, которая начинала звучать в ушах при взгляде на эту казалось бы статичную фотографию.
