– Да, я хочу стать чистым, – прошептал он. – Иначе кем я буду, как не слабым, пресмыкающимся демоном?
Джойуинд отпустила его.
– Мы называем это «магн», – сказала она, показывая на щупальце. – С его помощью мы любим сильнее то, что уже любим, и начинаем любить то, чего не любим.
– Божественный орган!
– Его мы бережем с особым тщанием, – заметила Джойуинд.
Тень деревьев предоставила своевременную защиту от уже почти невыносимых лучей Бранчспелла, неуклонно взбиравшегося к зениту. Спускаясь по дальнему склону невысоких холмов, Маскалл тревожно высматривал следы Найтспора и Крэга, но тщетно. После нескольких минут поисков он пожал плечами; однако в его душе зародились подозрения.
У их ног лежал маленький естественный амфитеатр, полностью окруженный лесистыми возвышенностями. Его середина была из красного песка. В самом центре высилось величественное дерево с черным стволом и ветвями и прозрачными хрустальными листьями. У подножия дерева был круглый природный водоем с темно-зеленой водой.
Они спустились, и Джойуинд повела Маскалла прямиком к водоему.
Маскалл внимательно оглядел его.
– Это и есть святилище, о котором ты говорила?
– Да. Оно называется Источник Формирующего. Женщина или мужчина, желающий помолиться Формирующему, должен набрать воды нол и выпить ее.
– Помолись за меня, – попросил Маскалл. – Твоя незапятнанная молитва будет обладать большей силой.
– Чего ты желаешь?
– Чистоты, – взволнованно ответил Маскалл.
Джойуинд сложила руку чашечкой и выпила немного воды. Затем поднесла ладонь к губам Маскалла.
– Ты тоже должен выпить.
Он подчинился. Она выпрямилась, закрыла глаза и принялась молиться вслух голосом, напоминавшим мягкое журчание ручейка:
– Формирующий, отец мой, надеюсь, ты слышишь меня. К нам пришел незнакомец, отягощенный густой кровью. Он жаждет очищения. Позволь ему познать смысл любви, позволь жить ради других. Не лишай его боли, дорогой Формирующий, но дай отыскать собственную боль. Вдохни в него благородную душу.
Маскалл слушал со слезами в сердце.
Когда Джойуинд умолкла, туманное облачко набежало ему на глаза, и он увидел большой круг ослепительно-белых колонн, наполовину погребенных в алом песке. Несколько минут они мерцали, то сгущаясь, то расплываясь, словно фокусируясь, затем снова померкли и исчезли.
– Это был знак от Формирующего? – спросил Маскалл тихими, благоговейным голосом.
– Возможно. Это временной мираж.
– Что это такое, Джойуинд?
– Понимаешь, дорогой Маскалл, святилища пока не существует, но оно будет существовать, поскольку должно. То, что мы с тобой сейчас делаем без затей, мудрецы будут делать впоследствии с глубоким пониманием.
– Человеку пристало молиться, – сказал Маскалл. – Добро и зло в мире зарождаются не из пустоты. Бог и дьявол должны существовать. И нам следует молиться одному и сражаться с другим.
– Да, мы должны сражаться с Крэгом.
– Какое имя ты назвала? – изумленно переспросил Маскалл.
– Крэга, создателя горя и зла, которого ты зовешь дьяволом.
Он мгновенно скрыл свои мысли. Опустошил разум, чтобы Джойуинд не узнала о его связи с этим существом.
– Почему ты прячешь свое сознание от меня? – спросила она, одаривая его странным взглядом и меняя цвет.
– В этом ярком, чистом, сияющем мире зло кажется столь далеким, что человек с трудом может постичь его сущность. – Но он солгал.
Джойуинд по-прежнему внимательно смотрела на него из глубин своей чистой души.
