– Не вздумай орать! – проговорил он. – Говори шепотом.
– А, это ты? – сказал Красный с облегчением. Миролюбивое настроение, прозвучавшее в этой фразе, ободрило наших мальчиков. – Что вы тут делаете?
– Мы ищем выход, – сказал Джо, – и хотим отсюда выбраться как можно скорее. Нас трое, а ты один.
– Ладно, ладно, – перебил начальник банды. – Я вам охотно покажу дорогу и проведу самым близким путем. Я против вас решительно ничего не имею. Ступайте за мной, и я вас мигом выведу.
Не прошло и двух минут, как они уже соскочили с высокого забора и попали на какую-то темную, глухую тропинку.
– Идите по ней прямо, дойдете до улицы, – сказал Симпсон, – а там поверните направо; пройдя два переулка, свернете опять направо и, пройдя еще три квартала, попадете на Юнион-стрит. Тра-ла-ла!..
Мальчики распрощались со своим проводником и двинулись вперед. Вдогонку они получили совет:
– В другой раз, когда пойдете сюда со змеями, лучше оставьте их у себя дома.
Следуя указаниям Красного Симпсона, они вышли на Юнион-стрит и без дальнейших злоключений добрались до своей Горы. Оттуда они еще раз взглянули вниз: до них доносился непрерывный смешанный гул густонаселенного места.
– Я никогда больше туда не пойду, никогда в жизни, – сурово вымолвил Фред. – А интересно было бы знать, куда же девался кочегар?
– Хорошо еще, что мы унесли оттуда целыми свои шкуры, – философски-успокоительно заметил Джо.
– Ну, частичку мы оставили там, а особенно ты, – улыбнулся Чарли.
– Что верно, то верно, – согласился Джо. – Однако дома меня ждут неприятности посерьезнее. Покойной ночи, друзья!
Он ожидал, что боковая дверь будет заперта. Так оно и оказалось. Он обошел кругом и влез через окно в столовую.
Проходя на цыпочках через обширный зал по направлению к лестнице, он вдруг столкнулся с отцом, который выходил из библиотеки. Оба были необычайно поражены этой встречей и остановились как вкопанные.
Джо чуть не поддался истерическому приступу смеха, вообразив ту картину, которую наблюдает в данную минуту его отец.
Но вид у него в действительности был еще хуже, чем рисовало его воображение. Мистер Бронсон видел перед собой мальчика, всего покрытого грязью, с багрово-синими подтеками на лице, с распухшим носом, с огромной шишкой на лбу, с рассеченной и вздувшейся губой, с исцарапанными щеками и в разорванной по пояс рубашке.
– Что это значит, сэр? – с трудом выговорил, наконец, мистер Бронсон.
Джо молчал. Ну как уложить в короткий ответ всю длинную вереницу ночных приключений? Их пришлось бы перечислить все до одного по порядку, чтобы объяснить жалкое состояние, в котором он теперь находился.
– Ты что, проглотил язык? – с оттенком нетерпения спросил мистер Бронсон.
– Я… я…
– Ну что же? Продолжай! – ободрял его отец.
– Я… я был внизу… в Преисподней…
– Признаюсь, этому легко можно поверить – да, да, в самом деле, я вижу, что твое показание заслуживает полного доверия. – Мистер Бронсон употреблял строгие интонации, но ему стоило величайшего труда удержаться на этот раз от улыбки.
– Полагаю, что ты разумеешь под этим названием не обычное местопребывание грешников, а скорее какую-либо определенную часть города Сан-Франциско. Не так ли?
Джо сделал движение рукою сверху вниз в направлении Юнион-стрит и сказал:
– Там внизу, сэр, на Юнион-стрит.
– А кто ее окрестил так?
– Я, – ответил Джо таким тоном, как будто признавался в тяжком преступлении.
