– Чудеса! – воскликнул я, озадаченный диковинным фонарем.
– Если рычаг нажимать часто и быстро, то фонарь будет светить ярко и долго, а если редко, то свет будет более тусклым, но все же лучше, чем от восковой свечи. Пока не придумал ему названия и надеялся, что ты поможешь мне с этим, мой дорогой мальчик.
– Это большая честь для меня. Что если назвать его сверчком? – усмехнулся я. – Слышишь, он издает этот звук, когда ты жмешь на курок? Как сверчок!
– Сверчок! Да! Отличное название, мне очень нравится, – дядюшка похлопал меня по плечу, и мы выпили по чашке чая.
– Дядя, ты хочешь отправиться в путешествие к Южному полюсу? – спросил я.
– Да, хочу.
– Тогда тебе понадобится хороший корабельный врач, не так ли?
– Верно.
– Я готов предложить тебе эти услуги, если ты не передумал взять меня с собой.
– Разумеется, мой мальчик! – старик так обрадовался, что запрыгал от счастья, подарил мне свой фонарь, и мы отправились в его мастерскую, где решили обговорить план наших дальнейших действий.
В его лаборатории можно было найти столько чудных вещей, что с трудом можно было бы их сосчитать. Однако большая их часть находилась на стадии доработок. Но кое-что я приметил сразу, как вошел в освещенное помещение – это было похоже на аппарат для перегонки спирта. Медные трубки, тесно сплетенные между собой в спираль, напоминали застывший торнадо. Защитный корпус от этого механизма напоминал расплющенный эллипс.
– Что это за аппарат? – спросил я.
– Это двигатель. Не простой двигатель, а сердце нашего будущего корабля! Я ведь сказал, что осталось только набрать команду, что я почти уже сделал. А остальное уже готово.
– Что остальное?
– Наша шхуна! – обрадовался он и хлопнул в ладоши.
– Как? Как же так быстро? – поинтересовался я.
– Через неделю все будет сделано. Остался последний штрих – запустить сердце нашей шхуны и дать ей имя, которое я уже придумал! – он величественно поднял указательный палец вверх и сказал – Я назвал ее «Гефест»!
– Великолепно! Как скоро ты планируешь отплыть? – меня не интересовало, кто поплывет с нами, ведь я уже мысленно был на корабле и уже отчаливал от берега. Хотя, несомненно, важно было знать, кто же все-таки поплывет с нами на нашем Гефесте. Но еще больше волновало меня само это путешествие, на которое я так безрассудно согласился. Это было как под гипнозом. Я согласился, почти не раздумывая. Возможно безумцем был не мой дядя, а я?
– В конце июля наша шхуна покинет Финский залив и отправится к проливу Скагеррак.
– Прекрасно. Я успею закончить дела и подготовиться. А как же команда? – вдруг вспомнил я.
– Команда собрана наполовину. Мой хороший знакомый как раз занимается этим. И сам он, кстати, также отправится с нами.
– Кто твой знакомый? – удивленно спросил я, ведь насколько мне известно, у дяди не было друзей, но как оказалось, были «хорошие знакомые».
– Его зовут Ларс Нансен. Он прекрасный малый, и вселяет надежду на успех нашей компании. Я взял его боцманом на наше судно.
– Нансен…Нансен. Знакомая фамилия. Норвежец?
– Да, но говорит по-русски также хорошо, как и по-английски, по-французски и по-испански, не говоря уже о своем родном языке. К тому же он бывал во льдах Северного полюса, что как мне кажется очень нам на руку. Помимо всего прочего, он также является доктором зоологии, – дядюшка любил восхищаться талантливыми людьми, и ему было в радость похвастаться тем, что он выбрал такого прекрасного боцмана, как Ларс Нансен.
