Путешествие по Среднему Поволжью и Северу России - страница 18

В Паратах я стал покупать одежду и украшения, но наладить контакт с жителями удалось не сразу: черемисы боятся чужаков больше, чем лапландцы и гренландские эскимосы, хотя с русскими живут в мире и согласии и заключают браки. Правительство старается поднять культуру черемисов до уровня русской, и с этой целью открывает школы, в которых обучение ведется на черемисском языке, но одновременно насаждает русский язык, однако часть мужчин и большинство женщин им не владеют, так что до слияния этих народов еще очень далеко.

Русский крестьянин, у которого мы остановились на постой, встретил нас дружелюбно. «Франция – друг нашего императора», – сообщил он Боянусу, заключая нас в объятия. Сюда не доходят газеты и новости, но даже в этой глухомани нашей стране симпатизируют.

Поужинав яйцами, земляникой и ароматным чаем, мы улеглись на полу, постелив прорезиненную ткань. Первое время такая постель казалась нам жестковатой, но вскоре мы к ней привыкли, постепенно научились есть пальцами, перестали умываться и быстро одичали, отчасти превратившись в черемисов. Оказалось, что культура – это всего лишь тонкий и недолговечный поверхностный слой, который при определенных обстоятельствах легко смывается.

Черемис в поле

На следующий день мы побывали в черемисских деревнях, стоявших на равнинах, перемежающихся оврагами. Весной эти овраги увеличиваются из–за потоков воды, а летом после каждого ливня они поглощают частичку окрестных полей, размывают почву, как в Альпах. Летом по дну оврагов струятся ручьи, питаемые подземными родниками, но при этом образуют не реку, а несколько грязных луж. Других источников воды здесь нет, поэтому все деревни строятся вблизи оврагов, глубина которых достигает 15–20 м.

Сначала мы проехали мимо черемисской деревни, через несколько километров – татарской, а затем – русской. Наше внимание привлекло чрезвычайно красивое магометанское с. Уразлы137 с его стоящей на холме маленькой деревянной мечетью138. Если бы она не была увенчана полумесяцем, ее можно было бы принять за нашу сельскую церковь. Вскоре показался и православный храм, а рядом с ним – священная роща, в которой финны приносят свои жертвы. Здесь по соседству проживают три народа, исповедующие язычество, магометанство и православие, но между ними всегда царит мир. Мы–то считаем их варварами, но на самом деле у них можно поучиться веротерпимости.

Мечеть в с. Уразлы

В полдень мы прибыли в черемисскую деревню. Она не отличалась от Паратов, но сохраняет старинный облик. В каждом дворе имеются два жилища: одно зимнее, а другое – летнее («куда»). Куда похожа на увенчанный конусом куб, в котором имеются лишь дверь и отверстие в крыше, куда выходит дым сложенного из камней посредине единственной комнаты очага. Внутри вдоль стен стоят скамьи и полки с кухонной утварью.

Кое – где сохранились еще более архаичные элементы быта. В углу одного двора мы обнаружили коническое сооружение из жердей, установленных над ямой. В настоящее время в нем сушат сжатый хлеб: в яме зажигают огонь, а на жердях над ним раскладывают снопы. Первоначально эта конструкция служила жилищем – у черемисов, как, впрочем, и у других финских племен, это был его самый ранний тип. Общим для кóта139 финнов, шалашей и чумов у лапландцев и остяков является то, что они представляют собой конус из вертикально установленных жердей и отличаются только материалом покрытия. Черемисы переняли избы у тюрко – монголов, до этого они зимой жили в землянках.