Путешествие среди людей - страница 18

Мы стояли: они в обнимку, а мы неловко. Разговор никак не завязывался, несмотря на их девичий треп. Но в один момент подул легкий ветерок и так мягко пролетел между нами с Владой, что мы посмотрели друг на друга и решили сблизиться, чтобы ветер обдувал нас двоих вместе. Мы потянулись друг к другу и обнялись. Ветерок стал обдувать нас так же мягко, но теперь еще сильней. Мы лишь улыбались, а разговор все так же не клеился.

Через некоторое время те двое ушли, оставив нас наедине.

– Это так странно, – сказала она.

– И мне, – прошептал я.

– То есть мы знакомы меньше трех часов, а мне уже хочется тебя обнимать. – она смотрела мне в глаза, слегка отпрянув. – Почему мне хочется обнимать тебя?

– Потому же, почему и мне хочется обнимать тебя, – сказал я так же тихо и поцеловал ее.

Мне не хотелось говорить ей этой фразы. Я даже не знаю, почему сказал ее. Эта девушка навевала во мне что-то приятное, вызывала интерес и жажду, но внутри ее я ничего не видел такого, что заставило бы такое говорить искренне. Вот только сказать такое означало завоевать ее поцелуй – чего я и хотел. Сорвавшись с цепи родительской будки, я стал направо и налево бросать подобные фразы. Что в разговоре с юным политиком я говорил с пафосом и демагогией, что с Владой улыбался и слышал все эти «ветерки» в голове. Также ветрено я с ней и говорил. Другое дело, что, если через десять лет я услышу его имя в новостях, это будет значить, что все мои слова – правда, и что все не зря.

Мы пришли в общежитие с пятиминутным опозданием. Всю дорогу прошли с ней за руку и очень мило молчали. Как в самом стремном фильме для подростков. Но мне это нравилось. В жизни все выглядит куда мягче и ничего не режет глаза, как перед экраном.

Распрощавшись с ней, я пошел в комнату, где уже спал Матвей. Оказалось, что он еще час назад пришел и, буркнув что-то в пустоту, лег спать. Знакомство для него прошло куда менее приятно, чем для меня, и теперь он бурчал на меня за то, что я его разбудил во втором часу ночи.

Нам с ним явно не удалось бы ничего обсудить, а спать в одной комнате с ним я не хотел, так что я пошел к Владе. Зайдя к ней, я не вызвал на ее лице и единой эмоции. Она точно знала, что я зайду. Я и зашел.

– Давай поговорим в коридоре, – сказала она, покосившись на соседок.

Разговора у нас с ней не вышло. Уединившись в коридоре, мы целиком отдали себя поцелую. От ненужных глаз нас защищал массивный выставленный кем-то шкаф. Этот кто-то, казалось, специально поставил его для нас и теперь спокойно себе спал. Казалось, весь мир спал, пока я ее целовал.

Через время она отстранилась от меня и начала что-то говорить про ее «установку». Она все повторяла: «Ну у меня же была установка. У тебя же была установка, Влада. Ну как же ты так…». Как оказалось, она поставила себе установку не портить себе жизнь и не встречаться с одногруппниками или друзьями. Причин для такой установки я не спрашивал. Все мои красивые словечки улетучились, стоило мне прикоснуться к ее губам. Они стали воплощением той красоты, что царила в моей голове, и я ими поглотился. Я прижал ее к тому шкафу так, что он чуть не завалился на бок, и стал целовать. Целовать, пуская руки везде, где им были рады. А рады им были везде. Я целовал ее, пока не понял, что хочу узнать ее. Узнать, как человека. Расспросить о причинах ее жизни, о стремлениях и о ее родном крае. Ведь она так любила Чувашию. Так много о ней говорила, а значит, было что и рассказать о ней. Это же было так далеко и там вроде должно быть холодно. Но красиво. Неужели это и все, что я знал о том месте? А вдруг там жарко и грязно? География меня никогда не прельщала. Чем не повод узнать нечто большее, чем заиметь возможность залезть ей в трусы?