За разговорами время пролетело незаметно. За окном стало совсем темно, и Йорк вдруг предложил мне подняться на смотровую площадку, пообещав показать нечто необыкновенное, то, что я не могла видеть ранее нигде и никогда. Заинтригованная, я, естественно, согласилась. Уставшей от безделья Ийе, которой наши ученые беседы были не очень–то интересны, это предложение оказалось не по нутру, но, скрепя сердце, она тоже согласилась на эту прогулку.
Подъем вверх на лифте занял всего несколько секунд. Когда мы вышли из него, в лицо нам повеял свежий, теплый ветерок. На смотровой площадке стояло несколько малых телескопов, больше походивших на большую подзорную трубу. Подойдя к одному из них, Йорк навел его в северо–западную сторону, посмотрел в него, навел на какой–то, как я думала, объект, и предложил мне посмотреть в объектив. Сначала я ничего не увидела, кроме темного неба с блистающими на нем звездами, но через некоторое время вдруг заметила, что прямо передо мной разворачивается необыкновенной красоты яркий огненный цветок.
Это было настолько завораживающее зрелище, что я сначала от удивления и изумления даже онемела на некоторое время. Через некоторое время я , чуть дыша, смогла прошептать: "Это – фантастика!" Да, признаюсь, что я ни на одной планете, где мне посчастливилось побывать, не видела ничего подобного. Да, на Земле есть нечто похожее, и называется оно северным сиянием, но… то, что я увидела здесь во много раз превосходило его по красоте и масштабности этого уникального явления. Трудно даже описать словами все те краски, которые драгоценными каменьями переливались в ночном небе.
Длилось все это минут пятнадцать, потом краски начали постепенно бледнеть, пока картина неизвестного художника не растаяла совсем. Надо ли говорить под каким впечатлением я находилась от увиденного. После того, как пришла в себя, я засыпала вопросами Йорка, на которые он едва успевал отвечать.
Собственно, природа этого явления ничем не отличалась от земного северного сияния. Разве, что в нем присутствовали яркие краски, и появлялось оно в виде распускающегося прекрасного цветка. Увидеть его можно было нечасто, всего лишь только два раза в месяц, и сегодня был как раз тот день, когда можно было насладиться этим фантастически красивым зрелищем.
В гостиницу мы возвратились далеко за полночь, с трудом разделись, приняли душ и отрубились по полной. В эту ночь мне снились исключительно цветные, причудливые сны.
Встали мы уже ближе к полудню, то ли позавтракали, то ли уже пообедали прямо в номере. Я ушла снова в обсерватория. Ийя идти со мной отказалась, сославшись на то, что ей там абсолютно неинтересно, и она лучше навестит здесь своих знакомых, чем будет сидеть в душном кабинете и слушать наши, непонятные ей, разговоры. Я не настаивала, чувствуя вину перед ней. Действительно, зачем молоденькой девушке тратить свое время на то, что ей неинтересно и никогда не пригодится в жизни.
Этот день я посвятила знакомству со звездными картами той части Галактики, где находится солнечная система планеты, на которой я оказалась.
На первой из них не оказалось ни одного, знакомого мне, созвездия либо планет и не представляло для меня никакой ценности. Сотрудник обсерватории, к которому меня прикрепили, кое–что прояснил о тех планетарных системах, с которыми существовали торговые связи нашей планеты.
