– Нет! Я ее доработаю и сделаю совершенной, вот увидите… Моя теория группировок объединит, ради защиты личности, все неучтенные черты сходства, которых пруд пруди в истории. Она будет служить во благо людям, да!
Очередная партия закончилась выигрышем писателя и Анны, игравших в паре. Борхес галантно поцеловал ей руку в благодарность за сотрудничество и принялся тасовать колоду.
«Я играю в карты с давно умершим писателем и его вымышленным героем», – подумала Анна. – «Разве это может быть реальным?».
– Может, – ответил Борхес, ничуточки не устыдившись, что прочел ее мысли. – Да и потом, ты когда-нибудь слышала про конструктивизм? Целая армия ученых, среди которых такие славные ребята, как, например, Пол Ватцлавик, хором утверждают, что реальность множественна, плюралистична и имеет чуть ли не бесконечное число вариантов… Люди часто путают понятия и ошибочно считают, что их представление о действительности и есть настоящая действительность. А это не так, отнюдь не так… И, к тому же, представление может меняться, а вместе с ним – и сама наша персональная действительность. Мы не можем знать, что такое истинная реальность, и существует ли она вообще, зато можем конструировать наши собственные. Что и делаем – сознательно или неосознанно… Самая досадная и распространенная ошибка – это то, что люди чаще всего вбивают себе в голову, будто существует что-то невероятное. Мы придумали себе какой-то определенный порядок, а на самом деле… А вообще-то, смотрите сами…
Он бросил на стол колоду, которую тасовал все это время, и Анна с Эженом увидели, что карты распределились строго по мастям, да еще в числовом порядке.
– Невероятно, – автоматически пробормотал Эжен.
– Почему же? Этот вариант был столь же возможен, как и миллион остальных – все они имели равные шансы, пока тасовалась колода. В этом нет совершенно ничего удивительного. Просто люди почему-то всегда уверены, что такой расклад «какой-то особенный», слишком хорош, чтобы стать результатом случайности. И так же, как эти карты, тасуются явления и события нашей жизни. И варианты расклада могут быть самые разные… Кстати, эту штуку с картами вообще-то тоже придумал Пол Ватцлавик. Очень наглядная иллюстрация, лучше сотни диаграмм, которыми снабдил свое сочинение наш друг доктор Баральт, – писатель подмигнул правоведу, и тот, поддавшись на нехитрую провокацию, опять заголосил:
– Потому что у меня серьезный научный труд, а не пособие для фокусников! И, кстати говоря, эти ваши карточные забавы имеют непосредственное отношение к моей теории, да-да! Люди тасуются так же, как карты, и собираются в группы, и…
В пылу научного вдохновения, он опрокинул стол. Карты разлетелись, но не успели опуститься на пол, как сорвавшийся невесть откуда ветер поднял их в воздух и закружил по залу. Голубь, почему-то переполошившись, ринулся в толпу кружащихся, будто в танце, дам и валетов, и скоро Анне и Эжену уже казалось, что все кафе заполнено белыми, красными и черными птицами.
А когда видение исчезло, супруги уже опять стояли на улице, и голубь мирно сидел на плече у Анны, только вот кафе исчезло. Химчистка и похоронное агентство тесно прижимались друг к другу, так, словно никогда и не расставались.
– А где «Карточный домик»? – спросила Анна, будто обращаясь к самому мирозданью.
– Рассыпался, как и положено карточному домику, – ответил вместо мироздания Эжен.
