Путешествия с Ангелом: по горам и вдоль океана автостопом. Книга 2. К мысу Ра - страница 3

Примерно в 70 метрах от линии верхнего подъёма воды в почву углубляли балочное заграждение, которое должно было удерживать песок. По мере накопления песка балки повышали, формируя таким образом «прибрежную дюну» высотой от 10 до 12 метров, образуя барьер. Поверхностный слой песка закрепляли, высевая песчаный овес (песколюбку), с густыми и быстрорастущими корнями.

После этого Николя Бремонтье занялся проблемой фиксации внутренних склонов дюн. Семена сосны приморской, смешанные с семенами утёсника и дрока высеивали под укрытием вязанок хвороста, которые дополнительно сдерживали песок. Примерно через четыре года дрок достигал высоты около двух метров, защищая сосны, растущие более медленно. Потом сосны вырастали, а окружающие их растения отмирали, удобряя песок органическими элементами. После разработки технологии облесение Ландов пошло ускоренными темпами. Этому очень помог закон, принятый французским правительством в XIX веке. Он обязывал коммуны Ландов засаживать лесом все территории, которые не использовались в сельском хозяйстве.

Возле курорта Аркашон, с которого началось залесение Ландов, ждал меня мой третий приз. Цифры говорят сами за себя: "Дюна Пила́ – самая большая песчаная дюна на территории Европы, расположенная на территории коммуны Ла-Тест-де-Бюш у Аркашонского залива (Франция). Объём дюны – 60 000 000 м³, ширина – 500 м и высота – 130 м. Дюна продвигается вглубь от берега на несколько метров в год".

Вот к этому диву и сказке – 100-километровому пляжу с сосновым лесом вдоль него и со знаменитой дюной в конце – я и стремился сейчас уехать из Биаррица.

За время поездки в автобусе маршрута 1 я выяснил у водителя, что от его конечной остановки до шоссе добираться неудобно. Но есть и хорошая новость – с этой конечной я могу по тому же билету пересесть на маршрут 11. Вот он-то и вывезет меня прямо на шоссе.

Сказано-сделано. Я вышел из автобуса №1 на пустынную площадку, которую украшали только два павильончика автобусных остановок, по одной для каждого из маршрутов. До следующего автобуса №11 было полчаса, которые я употребил на обед.

Автобус пришел без опозданий, и я даже смог назвать нужную мне остановку так, что водитель меня понял, хотя и с трудом! Так что около двух пополудни я окончательно расстался с общественным транспортом, как я надеялся, до самого завершения своего путешествия по Франции.

С полной уверенностью в успехе я рассчитывал подтвердить на деле новую пословицу для путников. Давно никто не сомневается, что "Язык до Киева доведет". Я же собирался доказать, что автостоп доведет и до Парижа.

И вот я поднимаю руку навстречу потоку машин. Мне всегда интересно, как бывшему ученому (все же кандидатская диссертация за плечами), проводить эксперименты. А в любом эксперименте важны два момента – качественный и количественный. Первый – получится или не получится. А второй – при каком количестве вещества получается искомая реакция.

Поэтому я начал вести подсчет проходящих машин. Как известно, новичкам везет и уже 12-я по счету машина остановилась возле меня. Моим попутчиком оказался Бруно Шансерель, врач из города Дакс, куда он возвращался, побывав в гостях у своей сестры, которая живет в Байонне.

Это был худощавый мужчина с очень мягкой манерой общения, не имевший каких-то запоминающихся черт. Он слушал рассказ о моих странствиях с живым интересом и даже с каким-то почтением к моей бесшабашности. "Наверное, не приходилось ему ездить дальше Байонны", – решил я и ошибся.