Повернувшись на каблуках, Шафран оглядела пустой коридор. Может, стоило посмотреть, не приехал ли мистер Эштон. Если он на месте, она могла бы приступить к своей работе и помочь ему подготовиться к исследованию Максвелла.
Ее низкие каблучки цокали по сверкающему черно-белому кафелю, и в погруженном в тишину здании этот стук звучал особенно резко. Мистер Эштон упомянул, что работает на одном этаже с ней, но она не знала, в каком кабинете. К счастью, она завернула за угол и увидела его. Пытаясь одной рукой удержать стопку книг, он другой рукой открывал дверь своего кабинета.
– Позвольте, я помогу! – выпалила Шафран и бросилась ему на выручку.
Мистер Эштон обхватил книги обеими руками, а Шафран открыла перед ним дверь.
– Спасибо. Вот уж не думал, что кто-то еще окажется здесь в такую рань.
Оставив дверь открытой, он подошел к письменному столу, осторожно опустил на него стопку книг и выровнял их корешки.
– Я всегда прихожу рано, – сказала Шафран, но не стала уточнять, что делает это с целью не задерживаться в университете допоздна. Ей не хотелось оставаться в малолюдном здании, где она может столкнуться с преследовавшим ее завкафедрой.
Кабинет мистера Эштона напоминал кабинет доктора Максвелла: прямоугольный, с выходящим во двор окном. Дубовый письменный стол был такого же оттенка, что и дубовые панели на стенах, и поражал своим блеском и пустотой. На столешнице не было ничего, кроме безупречно чистой промокашки и лампы без единой пылинки на бронзовом абажуре. Книги на полке рядом со столом были выстроены идеально ровно. Стена напротив стола была выкрашена в белый цвет, и возле нее стояла маленькая кушетка с выцветшими серыми подлокотниками.
– Обстановка у вас спартанская, мистер Эштон, – заметила Шафран.
– Я считаю, что это облегчает поиск нужной информации. – Он еще раз поправил блокнот и стопку книг, после чего сел на стул и выжидающе уставился на нее. На нем были серый костюм и строгий синий галстук. Лишь темные вьющиеся волосы нарушали идеальный порядок – бриолин не мог распрямить их до конца.
– Я пришла узнать, чем я могу вам помочь в подготовке экспедиции, – сказала Шафран.
– К сожалению, у меня еще не было возможности ознакомиться с материалами доктора Максвелла. Вчера мне пришлось объясняться с полицией.
– Полицией? – удивилась Шафран.
– Ясно. Значит, с вами они еще не говорили. Они расследуют то, что произошло с миссис Генри, – объяснил мистер Эштон.
– Почему полицию вдруг заинтересовала аллергическая реакция? – опешила Шафран.
– Это была не аллергическая реакция. – Поколебавшись, мистер Эштон добавил: – Миссис Генри впала в кому. Говорят, ее отравили.
Шафран ахнула:
– Отравили?
– Они полагают, что яд подсыпали ей в напиток. В шампанское. Бутылки передавали со всех сторон, и кто-нибудь мог легко туда что-то подмешать.
Потрясенная Шафран опустилась на стул напротив мистера Эштона. Миссис Генри производила впечатление обычного человека. Возможно, слегка неприятного, если учитывать подслушанный Шафран разговор в коридоре, но уж точно не настолько скверного, чтобы кто-то пожелал ее отравить.
– Но зачем кому-то травить миссис Генри? – вырвалось у Шафран.
Мистер Эштон ответил медленно, словно взвешивая каждое слово:
– Полиция целый час задавала мне вопросы, в основном о докторе Генри.
– Они думают, что это он отравил жену?
Мистер Эштон отвел глаза.
– Не знаю.
Он не желал больше об этом говорить и заверил Шафран, что сразу даст ей знать, если ему что-нибудь понадобится для подготовки.
