Путеводитель по буддийскому учению: теория и практика - страница 2

Я стал монахом в 1976 году в шестилетнем возрасте. С тех пор прошло вот уже сорок лет. В 2002 году после успешного прохождения финальных диспутов, которые идут вслед за всегелукпинскими экзаменами, я удостоился звания геше-лхарамбы[2], а в 2003 году прошёл годичный курс в тантрическом колледже Гьюме[3], завершив таким образом традиционное монастырское обучение. Через год со мной связалось санкт-петербургское Общество друзей Тибета. Они нуждались в резидентном учителе, поэтому хотели пригласить меня к себе. Я согласился. Так в 2003 году я оказался в Санкт-Петербурге, где жил до 2009 года. Временами я приезжал в Москву с лекциями. В 2009 году меня позвали в Америку в один из дхарма-центров, и в течение полугода я проводил занятия там. Затем пять лет прожил в Канаде. Наконец в декабре 2015 года, когда Его Святейшество Далай-лама даровал учения по восемнадцати коренным текстам и комментариям традиции ламрим в монастыре Ташилхунпо на юге Индии, я встретился с руководителями московского подразделения Фонда поддержания махаянской традиции Сергеем и Галиной Мещеряковыми. Они попросили меня приехать в Москву для выполнения обязанностей резидентного учителя. Мы познакомились ещё в 2003 году, когда лама Сопа Ринпоче приезжал в российскую столицу с учениями. В итоге мой жизненный путь привёл меня обратно к вам, делиться знаниями о Дхарме.

Тринадцать лет назад я впервые очутился в России. Как же незаметно пролетели все эти годы! За это время я подружился со многими людьми. В Санкт-Петербурге у меня есть друзья не только из числа буддистов, но и среди мусульман и православных. Все они были очень рады видеть меня снова. Хотя я никогда не строил планы на будущее в России, но так вышло, что я уже довольно долго живу здесь, и со многими людьми у меня завязались тёплые отношения.

Помню, как в первый раз оказался в Санкт-Петербурге. Стоял май, было почти лето. Световые дни были продолжительные, солнце подолгу задерживалось на небосводе. В Индии такого не бывает, там сумерки всегда наступают рано. Мне было скучно и хотелось поскорее вернуться в Индию. Но, как вы видите, я всё же остался.

В те дни произошёл один знаменательный случай. Как-то раз на улице ко мне подошла бабушка. Ей было лет шестьдесят или семьдесят. Она заговорила со мной, а я тогда ни слова не понимал по-русски. Жестами она дала мне понять, чтобы я подождал её на этом месте. Она пошла к себе домой и вскоре появилась со статуей в руках.

Пожилая женщина держала статую и всё время повторяла: «Будда, Будда…» – наверное, думала, что держит изваяние Будды, но это был Чже Ринпоче[4]. Она отдала мне потускневшую статую. Лик был испещрён небольшими шероховатостями. Обычно буддийские статуи заполняются мантрами и священными предметами, а эта была пустая.

Я взял номер телефона у этой женщины, чтобы мой переводчик Маргарита Кожевникова связалась с ней. Меня очень интересовало, как у неё оказалась статуя Чже Ринпоче. Выяснилось, что она нашла её пятьдесят лет назад в районе станции метро «Ленинский проспект», где велись строительные работы. Каким-то чудом она заметила эту фигурку в одном из котлованов!